Клятва Ненависти (ЛП)

Нет, мы бы не поладили, думаю я про себя. Я была слишком ревнива и эгоистична, чтобы дать ему хоть малейший шанс.

— Что значит, вы усыновляете кого-то еще? — спрашиваю я, моя голова идет кругом. Мои родители удочерили меня, когда мне было четыре года, и с тех пор я была их единственным ребенком. Я даже не знала, что они хотят взять кого-то еще. Почему они скрывали это от меня? Они заменяют меня? Неужели меня недостаточно?

— Пока что мы не усыновляем, а только берем на воспитание, — объясняет моя мама. — Этому мальчику очень нужен дом, и Марисса сказала, что он отлично нам подойдет.

— Мальчик?

— Да, его зовут Райдер, и он примерно того же возраста, что и ты, — говорит мне папа. Он улыбается мне, но я ни за что на свете не отвечу на его улыбку. Я слишком зла, слишком напугана. Почему они так поступают со мной? Меня все устраивает. Я не хочу, чтобы что-то менялось.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — качаю я головой, — Я не хочу, чтобы кто-то еще жил с нами.

— Пенни, это не тебе решать. Райдер будет жить с нами, и ты должна принять его, — предупреждает мой отец, его голос строг. Он почти никогда не использует этот тон по отношению ко мне.

— Ну, я не буду. Я уже ненавижу его!

И я ненавидела, ненавидела его еще до того, как познакомилась с ним. Не обращая внимания на зовущих меня родителей, я врываюсь в свою комнату, захлопываю за собой дверь и падаю на кровать.

Они мои родители и только мои.

Я сделаю все, что потребуется, чтобы избавиться от него…

— Одевайся и убирайся из моей кровати. Это была всего лишь проверка, — голос Райдера вырывает меня из воспоминаний. Его пренебрежительный тон — суровое напоминание о том, кто я для него и какова моя цель. Он избавляется от остатков одежды и исчезает в ванной.

Я встаю, снова одеваюсь и иду в гостиную, где усаживаюсь на диван.

Когда через несколько минут он снова появляется, полностью одетый, я задаю ему вопрос, который так и вертится у меня в голове.

— Как долго мне нужно здесь оставаться?

— Ну, давай посмотрим. Ты должна пять тысяч. Проститутка в этом районе берет пятьдесят баксов в час. Сегодня и вчера вместе взятые сбрасывают сотню, но я также заплатил пятьдесят за твои таблетки и принес тебе завтрак. Ты спала здесь, пользовалась моим душем, и я купил продукты. Так что, думаю, мы вернулись к пяти тысячам.

Вскочив с дивана, я чуть не упала на лицо.

— Ты не можешь… Ты не можешь так поступить. Я не просила у тебя ничего из этого.

Как только слова покидают мой рот, я жалею о них. Огрызаясь, я всегда попадаю в еще большие неприятности. Я готовлюсь к тому, что он ударит или пнет меня, но он просто начинает смеяться.

— Я могу это сделать, и я это сделаю. А теперь, если ты хочешь принять душ, сделай это сейчас.

Нуждаясь в возможности побыть одной, я киваю и спешу мимо него в ванную. Под горячим душем я привожу себя в порядок и пытаюсь собраться с мыслями. Он планирует держать меня здесь бесконечно? Я не волновалась до сих пор, потому что думала, что это временно. Я думала, он заставит меня расплатиться, а потом отправит восвояси. Но это совсем иная история. Я не выдержу так долго.

Когда я полностью вымылась, я надела вчерашнюю одежду и вернулась в гостиную. Райдер лежит на диване, на котором я спала, и играет на своем телефоне. Его собака растянулась на полу рядом с ним, не обращая на меня никакого внимания.

Набравшись смелости, я сажусь на диван рядом с ним.

— У меня есть предложение.

— Вот как? — хмыкает он.

Я высоко поднимаю голову и говорю:

— Я стою больше, чем пятьдесят долларов в час, — внутри я смеюсь. Я не думаю, что это то, о чем говорила дама на занятиях по повышению самооценки на прошлой неделе.

— Сказал кто?