Клятва ненависти

— Ну вот. Я заткнул тебя, жена. Даже не прикасаясь к тебе.

Ее глаза превратились в щелочки, и я сжал губы, сдерживая смех. 

— Должен ли я напомнить тебе, что наши тридцать ночей закончились прошлой ночью.

— Так что, сегодня будет прелюдия? — спросила она, впиваясь ногтями в кожу.

— А прелюдия включает в себя то, что я тебя задушу, потому что у меня очень большое искушение.

— Может быть, я задохнусь, кто знает.

Я споткнулся, едва не наступив ей на ногу, и выругался себе под нос. Джулианна издала тихий смешок. 

— Ты только что сбился?

— Ты сводишь с ума, — проворчал я.

Она ахнула, звук был фальшивым и преувеличенным. 

— Ты флиртуешь со мной, Киллиан Спенсер?

О, черт возьми. Я был так близок к тому, чтобы выбросить ее из окна. Когда я женился на Джулианне, я думал, что у меня будет послушная, уступчивая и послушная жена. Жертвенный агнец. Кроткая женщина, кающаяся в своих грехах. Несколько прирученная и послушная. Чего я никак не ожидал, так это острой на язык женщины, которая будет действовать мне на нервы каждую секунду дня.

Я развернул ее, когда музыка подошла к концу. Ее спина врезалась в мою грудь, и мои руки приземлились на ее бедра, удерживая ее в ловушке. Мой взгляд скользнул по ее тонкой шее сзади, и я увидел, как порозовели кончики ее ушей.

— Ты чертова заноза, Джулианна.

— Мы это давно выяснили, — скромно сказала она.

Гости зааплодировали, и я взял ее руку в свою, уводя ее с танцпола. Мой отец выступил вперед, привлекая к себе всеобщее внимание. Звук ложки, звенящей о его бокал для шампанского, прерывал все разговоры. Последовало молчание, и он наконец заговорил.

— Действительно, это был прекрасный вечер, — сказал мой отец.

Послышался ропот и кивки в знак согласия, и он улыбнулся. 

— Моя невестка довольно хорошо устроилась с нами, и я очень счастлив видеть своего сына влюбленным.

Я усмехнулся, и Джулианна ущипнула меня за локоть.

— Вежливые и влюбленные, — пробормотала она. — Они наблюдают за нами.

Проклятье.

Отец повернулся к нам. 

— Я думаю, мы сможем сделать этот вечер еще более прекрасным, если Джулианна сыграет для нас на виолончели. Я слышал, что она талантливый музыкант, и я не могу представить себе лучшего момента, чтобы показать себя и сыграть. Джулианна, не окажешь ли ты нам честь?

Мое тело похолодело, сердце стучало в ушах.

Время замедлилось.

Джулианна судорожно вздохнула, и я увидел, как она нетвердыми шагами направилась к центру бального зала, где для нее поставили стул.

Все огни погасли, кроме огромной люстры над ее головой. Моя грудь сжалась от невысказанного горя.

Ей дали виолончель, и я смотрел.

Я нес на себе всю тяжесть нашего запятнанного прошлого, чувствуя, как его яд проникает в мои вены.

Она села, ее платье скатывалось вокруг стула, и она положила инструмент между коленями. Ее голова поднялась; наши взгляды встретились, когда она положила смычок на струны.

Между насмешливой тишиной и первой нотой, которую она сыграла, был единственный вздох.

Ее пальцы сжимали струны, словно любовная ласка, ее смычок с нежностью и безумием ударял по каждому аккорду. Ее серые глаза не отрывались от моих, и это убило меня.

Джулианна играла на виолончели с такой меланхолией, каждая нота звучала по-разному, пока она не сочинила песню о безумной, уродливой любви – такой красивой, жестокой и… мучительной.

Два потерянных любовника сталкиваются вместе с испорченными воспоминаниями и слишком большой горечью.

Это было жестоко и преследующе. Так чертовски красиво…

Ее тело стало единым целым с виолончелью, и я смотрел, как она чувствует музыку, позволяя ей проникать под ее кожу и в мою душу.

Ярость виолончели отразилась от стены бального зала, и ее агония просочилась через смычок в струны, на которых она играла. Темп нарастал, становясь почти безумным, пока Джулианна продолжала играть — ее пальцы мастерски орудовали струнами, а смычок перерезал аккорды, и каждая сыгранная ею нота пропитывала печалью. Джулианна терзала эту виолончель, как сумасшедшая.

Ее мелодия, наконец, замедлилась до крещендо и резко оборвалась; это было почти так, как будто она разорвала двух замученных любовников.

И Джулианна сломалась прямо у меня на глазах.

Она убила меня.

Похожая на ангела и мой проклятый кошмар.

 

 

Джулианна

В тот момент, когда моя мелодия подошла к концу, я забыла, как дышать.

Наши взгляды все еще были прикованы друг к другу, его темный взгляд все еще удерживал меня на месте. Мои легкие сжались, а сердце сжалось в груди.

Я почти слышала голос Грейслин, эхом отдающийся в моих ушах, говорящий мне, как хорошо я играю, как она гордится мной.

Но меня сломили не воспоминания Грейслин. Это было выражение лица Киллиана. Это вымученное выражение. Как будто он только что увидел призрака из своего прошлого, а может быть, и увидел.

Я носила призрак Грейслин на своих плечах и любовника Киллиана в моих глазах. Я была Джулианной, но я также была призраком, который преследовал его сны.

Как это было несправедливо.

Что наша история пришла к этому.

Ничего, кроме гнева и печали.

Не что иное, как испорченное прошлое, написавшее наше будущее.