Клятва рыцаря

– Однако на самом деле так иногда и происходит, госпожа Лютгарт, а вообще мы выбрали превосходную тему для придворной дискуссии! Моя приемная мать, госпожа Алиенора, была бы в восторге. И, возможно, она бы встала на вашу сторону, ведь ее сын, король Ричард, отважный воин! Однако я в качестве возражения представила бы позицию короля Артура: он также не был Геркулесом, однако рыцарские добродетели и любезность помогли ему избежать многих войн – и к тому же собрать самых лучших рыцарей своего времени в непобедимый отряд. Нам и правда стоит когда-нибудь устроить такую дискуссию, госпожа Лютгарт, можно привлечь и господ Роланда и Флориса. Однако сейчас давайте поговорим о чем-то приятном, более подходящем женщинам. Вы сами кроили это платье? Оно на вас превосходно сидит! Правда, я предполагала, что увижу вас в скромном одеянии вдовы.

Герлин продолжала любезно болтать, и ей удалось увести разговор от юного Дитриха, хотя она, как бы между прочим, заговорила о своем свадебном платье. В конце концов она притворилась уставшей и попросила разрешения удалиться к себе.

– Было так приятно поболтать с вами, госпожа Лютгарт! – слукавила она. – С того времени, как я покинула двор госпожи Алиеноры, мне не хватало как общества других дам моего положения, так и по-сестрински доверительной беседы. Я буду счастлива, если после моей свадьбы вы останетесь в Лауэнштайне и здесь будете коротать вдовий век. Или вы планируете снова выйти замуж?

Герлин едва сдерживала смех, следуя за юной служанкой, несущей факел, в свои покои. Ее беспокоила головная боль, она давно так долго не беседовала. Однако госпожа Алиенора похвалила бы ее: из этого первого столкновения Герлин, несомненно, вышла победительницей.

Глава 5

Несмотря на то что вблизи ее покоев ночью действительно царило оживление, Герлин спокойно спала в мягкой постели, которую в Лауэнштайне наверняка предоставляли только редким почтенным гостям. А наутро неподобающее размещение будущей хозяйки крепости даже оказалось счастливым обстоятельством.

Герлин как раз проснулась, когда юная служанка принесла ей молоко и кашу с медом, и самостоятельно расчесывалась перед своим любимым венецианским зеркалом. Она уже успела надеть праздничную рубашку и наслаждалась мягкостью шелка и сияющим блеском дорогой ткани. Цвет ее лица после долгого сна значительно улучшился, а ее глаза сияли – нет, она не уступает госпоже Лютгарт в красоте, к тому же как незамужняя девушка может открыть свои роскошные волосы для всеобщего обозрения. Герлин волновал один вопрос: как господин Флорис организует встречу будущих супругов? Официально, в большом зале крепости? Это было бы неплохо, однако тогда госпоже Лютгарт или господину Роланду следовало бы пригласить гостей. Или же встреча произойдет совсем «случайно», на краю учебного поля, где тренируют оруженосцев, за чьими военными играми пришла понаблюдать невеста владельца замка?

Герлин погрузилась в размышления, как вдруг услышала голоса в коридоре, ведущем к ее покоям. Юные голоса, один из которых, несомненно, принадлежал ее брату Рюдигеру.

– Пойдемте, Дитрих, раз уж вы здесь. Это же моя сестра, она ведь не укусит вас!

– Но ведь это не по-рыцарски, так неприлично. Я же не могу просто… Я… – тихо и очень обеспокоенно прозвучал высокий приятный голос.

– Вы же хотели подкрасться и посмотреть на нее! Это тоже не совсем прилично. Так что не увиливайте! – С этими словами Рюдигер без стука распахнул дверь. – Герлин! Я привел господина Дитриха! Тебе ведь не терпится с ним познакомиться?

Давясь смехом, Рюдигер втолкнул в комнату рослого юношу. На Дитрихе Орнемюнде были кожаные штаны, высокие сапоги и простая льняная туника. Он был значительно выше Рюдигера, Герлин даже пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Его голос уже не ломался, однако лицо было еще по-юношески нежным, при этом тонким и очень благородным – а в данный момент пунцовым.

– Простите, сударыня… – Юноша не решался поднять глаза.

Было ясно, что он не определился, следует ему тут же убежать – и тем самым повести себя невежливо по отношению к даме – или пойти на непростительную бестактность и бесцеремонно познакомиться со своей будущей супругой, пренебрегая придворным этикетом.

Герлин искренне сочувствовала Дитриху и пылала яростью по отношению к Рюдигеру. Светловолосый юноша, который готов был провалиться сквозь землю, не пытался подшутить над ней. Его желание хоть одним глазком взглянуть на девушку, на которой он должен был жениться, было вполне понятным. А вот Рюдигер поставил Дитриха в неловкое положение.

– Мне вас не за что прощать, господин Дитрих! – приветливо сказала она. – По крайней мере, не произошло ничего такого, на что я не могла бы закрыть глаза. С вашей стороны было бы очень любезно простить моему брату его недостойное поведение.

Дитрих уже позабыл о Рюдигере. Он решился поднять глаза на Герлин – и не смог оторвать от нее взгляда. Герлин улыбнулась ему.