Клятва рыцаря

Изабель обернулась и на какой-то момент замерла при виде обнаженного и явно возбужденного тела Кеннета. Они стали любовниками после ее первого замужества и были связаны не только постелью, но и кровью, обагрившей их руки. Никто из них не был предан другому, и каждый мог свободно заниматься любовью, с кем пожелает, но в то же время они каким то странным образом оставались близкими, словно супруги. Их отношения крепли с каждым очередным мужем Изабель, становясь все более страстными. Кеннет был одним из немногих мужчин, которыми она не могла управлять. Своими черными волосами, черными глазами и смуглой кожей он скорее походил на испанца, чем на шотландца. При этом у него был суровый, холодный и пугающий взгляд, что заставляло учащенно биться сердце Изабель. Более того, оскорбительные напоминания Кеннета о том, что она собой представляет, еще больше возбуждали ее.

— Однако угроза, которую представляла собой Элспет Мюррей, теперь миновала, — сказала Изабель. — Ее нетрудно было убрать.

— Ты уверена?

— Я видела, как она уехала с сэром Лейтоном, прихватив свои вещи, какого-то ребенка и ужасного кота. Ее больше нет здесь.

— Физически — да, но потребуется время, чтобы ты могла убедиться, что ее нет и в мыслях Кормака, иначе он вряд ли останется тем благодушным обожателем, каким был до сих пор. Возможно, Элспет Мюррей уже приоткрыла ему глаза.

— Ты полагаешь, тогда он станет опасным для нас?

— Он слишком много знает о тебе, Изабель, Пока его слепая преданность и вера в то, что ты несчастная, несправедливо обвиненная невинность, а также его странная приверженность своей клятве, которую большинство мужчин уже давно бы нарушило, не позволяют ему увидеть истинное положение вещей. Если же Кормак прозреет в отношении тебя, — продолжил Кеннет таким саркастическим тоном, что Изабель нахмурилась, — он может начать по-другому оценивать все, что ему приходилось видеть, и поймет смысл и важность событий, свидетелем которых он был.

В глазах Изабель быстро промелькнуло сожаление. Она присела на кровать.

— Ты хочешь избавиться от него? — Она протянула руку и обхватила своими длинными тонкими пальцами возбужденную плоть Кеннета.

— Пожалуй, но мы не должны понапрасну приносить его в жертву, если он не вынудит нас действовать быстрее, чем хотелось бы. Надо подождать и использовать его наилучшим образом. Например, он может погибнуть, защищая тебя. Это будет вполне в его рыцарском духе.

— Я не хочу говорить об этом сейчас. — Изабель наклонилась и заменила свои пальцы языком.

— Жалеешь его? Не хочешь терять этого глупца?

— Он обладает некоторыми замечательными качествами, которые я очень ценю, — сказала Изабель, слегка сжимая рукой твердый орган Кеннета, и застонала от удовольствия, когда любовник принял ее вызов.

Глава 15

Кормак выругался и встал с постели. Вот уже три дня он не мог спать. Все это время, закрывая глаза, каждый раз он видел лицо Элспет, слышал боль в ее голосе, вспоминал каждое сказанное ею слово. В течение трех мучительных дней он не мог ничего делать и только размышлял, безнадежно пытаясь убедить себя, что он не глупец, как считана она. Время медленно тянулось час за часом, и он тщетно старался избавиться от внутренней пустоты и боли, мучаясь сомнениями. Единственное, что крепло с каждым днем, — так это его уверенность в том, что он совершил самую большую ошибку в своей жизни, позволив Элспет уйти от него.

Кормак стоял у окна и смотрел на улицу, ожидая начала четвертого дня. Ночи проходили в бесполезных тревожных раздумьях. Несколько раз ему удавалось ненадолго задремать, а когда он просыпался весь в поту, оказывалось, что он сжимает подушку, хранившую слабый аромат лаванды, аромат Элспет. И тогда Кормак снова старался подавить ощущение пустоты и потери. Ему даже казалось, что он скучает по этому ужасному коту.

Вдобавок его угнетало то, что женщина, ставшая виновницей смятения его чувств и бесконечного критического анализа поступков, не появлялась и не присылала никаких сообщений. Изабель, внезапно появившись, напомнила ему о его долге, потребовала от него подтвердить свою любовь и исчезла. Все еще потрясенный прощальной сценой с Элспет, Кормак из чувства долга послал Изабель записку, в которой сообщал, что его любовница уехала. Изабель же ответила полным молчанием.

Это очевидное пренебрежение, после того как она добилась своего, насторожило Кормака. Ему не хотелось думать, что Изабель лишь использовала его, обманывая все эти десять лет, однако эта мысль разъедала его душу, словно яд. Неужели его любовь к этой женщине превратилась лишь в привычку? Неужели она использовала его приверженность чести и клятву, данную в юности, только для того, чтобы держать при себе? Может, он действительно был слеп и не видел очевидного? Все слухи и обвинения в ее адрес безжалостно навалились на него. Значит, она никогда не любила его? Иначе Изабель сейчас находилась бы рядом с ним, чтобы помочь ему развеять сомнения и заполнить пустоту, образовавшуюся с уходом Элспет.