Клятва Рыцаря

– Где Капет? – с яростью повторил Эрон, и если бы Шовелен не схватил его вовремя за руку, то нанес бы своим здоровым кулаком такой удар Блейкни, от которого уста последнего сомкнулись бы навек.

– Поосторожнее, гражданин! – воскликнул Шовелен. – Вы только что назвали меня глупцом, когда думали, что я убил его. Прежде всего нам нужна его тайна, а смерть может прийти потом.

– Лишь бы не в этой проклятой норе! – пробормотал Блейкни.

– Под ножом гильотины, если вы скажете нам, – закричал Эрон, теряя последнее самообладание. – Если же вы не захотите говорить, то сгниете с голода в этой норе, да! Я сегодня же вечером прикажу замуровать эту стену, и ни одна живая душа не переступит этот порог, пока крысы вдоволь не насытятся вашим грешным телом.

Узник медленно поднял голову, его сотрясала лихорадочная дрожь, а в устремленных на Эрона глазах выразился неподдельный ужас.

– Я хочу умереть на открытом воздухе, – прошептал Блейкни.

– Так скажите нам, где Капет.

– Да ведь я же не могу! Я могу только велеть своим товарищам выдать его вам. Неужели вы думаете, что я не сказал бы вам теперь, если бы мог?

– Таким путем вы ничего не добьетесь, гражданин, – спокойно вмешался Шовелен. – У него в голове все перепуталось, и он вряд ли способен в настоящую минуту дать какие-нибудь ясные указания.

– Так что же прикажете делать? – сурово проворчал Эрон.

– Он не может прожить больше суток, а в течение этого времени будет становиться все слабее и слабее.

– Если вы не сделаете некоторых уступок в режиме.

– Ну, это только продолжит до бесконечности теперешнее положение, а тем временем маленькое отродье куда-нибудь сплавят, может быть, за границу.

Блейкни сидел, положив голову на руки, погруженный в какое-то оцепенение. Эрон грубо схватил его за плечо.

– Пожалуйста, без этого! – крикнул он. – Мы еще не порешили с Капетом.

– Говорю вам, что это ни к чему не приведет! – с твердостью вмешался Шовелен. – Если вы не желаете отказаться от мысли отыскать Капета, то должны сдержать себя и применить дипломатию там, где не помогает сила.

– Дипломатию, – фыркнул Эрон. – Помнится, она сослужила вам хорошую службу в Булони прошлой осенью. Не правда ли, гражданин Шовелен?

– Теперь она служит мне лучше, – невозмутимо возразил последний. – Вы не можете не признать, что без нее вы не имели бы ни малейшей надежды найти Капета.

– Ну да, вы предложили извести человека голодом, но насколько это продвинуло дело, – еще вопрос. А что, если проклятый англичанин не захочет нам ничего открыть, сам же тем временем подохнет на моих руках?

– Этого не случится, если вы исполните его желание. Дайте ему теперь сытно поесть и хорошенько выспаться до утра.

– А утром он опять нас надует? Я уверен, у него в голове уже готов целый план, и он собирается сыграть с нами какую-нибудь ловкую штуку.

– Это более чем возможно, – сухо отозвался Шовелен, – хотя, – с сомнением прибавил он, глядя на своего некогда блестящего врага, – не похоже, чтобы он был теперь в состоянии заниматься интригами и заговорами. Последуйте моему совету.

Шовелен обладал даром говорить убедительно, и эта способность оказала свое действие на главного агента, созданного из более грубого материала.

– Ваш совет не очень-то помог гражданину Колло прошлой осенью в Булони, – снова напомнил он, плюнув на пол в доказательство своего презрения.

– Взгляните на него, гражданин, – возразил Шовелен, – и вы согласитесь, что если немедленно не принять каких-нибудь мер, то через сутки будет поздно. Что тогда? А вот что, – прибавил он, понизив голос до шепота: – Рано или поздно какой-нибудь беспокойный член Конвента пустит слух, что Капета нет больше в Тампле, что вместо него там содержится маленький нищий, и что вы, гражданин Эрон, заодно с надзирателями обманываете народ. А что будет дальше? – Он выразительным движением провел рукой по шее.

– Я сейчас заставлю этого проклятого англичанина говорить, – произнес Эрон, сопровождая свои слова отборным ругательством.

– Теперь нельзя, – решительно сказал Шовелен. – В теперешнем своем состоянии он не способен ничего объяснить, если бы даже и хотел, что еще весьма сомнительно. Положим, люди такого сорта всегда преувеличивают свои силы, но все-таки посмотрите на него, гражданин Эрон, и вы убедитесь, что нам нечего бояться с его стороны.

В душе Эрона происходила борьба. С одной стороны, его пугала мысль выпустить англичанина из этой тесной камеры, где он день и ночь находился под самым бдительным надзором; с другой же стороны, его прельщала перспектива снова завладеть маленьким Капетом, что могло никогда не осуществиться, если узник не пожелает ничего объяснить на словах.

– Если бы только я мог быть уверен, что вы хотите того же, чего и я! – нехотя произнес Эрон.