Клятва воина

– Давайте выпотрошим их в другом месте, – предложил Вахил. – Если не оставим здесь слишком много крови, то завтра снова сможем прийти сюда и подкараулить остальных.

Пять упитанных зверей на троих – нелегкая ноша, и Темар был рад сбросить с плеч свою пару. Гуиналь села на россыпь камней чуть выше ручья, бегущего по долине.

– Я нарублю жердей.

Вахил направился к зарослям упругой молодой поросли, а Темар начал потрошить животных, приятно удивленный тем, что Гуиналь делала то же самое, пусть не очень споро, но довольно ловко. Они работали в дружеском молчании, пока вся добыча не была выпотрошена, а внутренности закопаны, чтобы не привлекать мух. Вахил откупорил винные мехи, предусмотрительно захваченные им перед уходом из лагеря. Кашляя от запаха крови, набившегося в ноздри, Темар сорвал несколько лиловатых веточек ползучего тимьяна. Одну он вручил Гуиналь; она приняла ее со спокойной улыбкой, и легкий поцелуй румянца окрасил ее щеки.

– А знаете, Ден Феллэмион намерен создать на этих островах постоянную якорную стоянку, когда колония укрепится, – заметил Темар, лениво поглядывая вокруг, чтобы не глазеть слишком явно на девушку.

– А что, место для жизни неплохое, – заметил Вахил. – Мягкий климат, обилие леса, зверья для охоты и места для ферм.

– Ты будешь не первым, если поселишься здесь, – неожиданно молвила Гуиналь.

– Нет, тут никто не обитает. – Вахил покачал головой. – Ден Феллэмион сказал мне. Они проверили все пять островов, когда впервые на них наткнулись, и с тех пор не раз возвращались сюда. И никогда не видели здесь человеческих следов. Он бы не позволил нам уйти из лагеря, если б не был уверен.

– Да, я знаю. – В голосе девушки проскользнуло раздражение. – Я сама все проверила с помощью Высшего Искусства и потратила на это больше половины вчерашнего дня. Я только говорю, что когда-то тут жили люди.

Вахил собирался заспорить, но Темар взмахом руки велел ему замолчать.

– Откуда ты знаешь?

– Посмотри вокруг. – Встав с валуна, Гуиналь обвела руками окружность. – Здесь стояли хижины. Видишь следы от очагов?

Темар поискал глазами, но так и не узрел этих следов.

– Вот.

Гуиналь стала обходить пространство, и внезапно эсквайр увидел почти невидимое углубление в грубом дерне, в центре которого рос куст жгучей крапивы.

– Да, вижу. – Он с уважением посмотрел на девушку. – У тебя зоркий глаз!

Улыбнувшись, Гуиналь протестующе покачала головой.

– Нет, я догадалась вот по этому.

Она бросила юноше глиняный черепок. Темар повертел его в руках: сработанный из песчаной глины, грубый, черный с одной стороны от копоти, он все еще хранил следы пальцев своего изготовителя.

– Люди здесь вели почти первобытный образ жизни. Они охотились в лесах, собирали фрукты в сезон и тому подобное, но не являлись фермерами в нашем нынешнем представлении. Однако у них была музыка, дудки и барабаны, были сказители. Так что речь не идет о стопроцентных дикарях.

– Кусок разбитого горшка не может столько всего рассказать. – Из вежливости Вахил пытался скрыть скептицизм, но тон у него вышел покровительственным.

– Высшее Искусство может. – Девушка долго вертела в руках еще один черепок, и глаза ее стали какими-то далекими. – Я как бы улавливаю отзвуки от подобных вещей. Однако это было очень давно.

– Что с ними случилось? – поинтересовался Темар.

– Я не могу разобрать. – Гуиналь задумалась – Когда разбился горшок, там было пламя, и горе тоже.

– Должно быть, какая-то женщина уронила его в огонь и погубила обед, – засмеялся Вахил. – Или швырнула им в мужа и промахнулась!

– Нет, дело не в этом… – Девушка выглядела уязвленной, но Вахил, допивая вино, ничего не заметил.

– И что ты можешь узнать, глядя на такие изделия? – Темар забрал у нее второй кусочек выветренной посудины и безуспешно пытался сложить их вместе.

– Это зависит от многих факторов: от того, насколько оно старое, насколько оно ценилось его владельцем, от силы вовлеченных эмоций. – Тон ее стал немного наставительным. – Конечно, с помощью Высшего Искусства можно намеренно вселить воспоминания в какой-нибудь предмет, видения, которые адепт может восстановить.

– Сэдриновы потроха! – не подумав, брякнул Темар, мысленно прикидывая, как это можно использовать.

Но Гуиналь презрела его вульгарность.

– Этого трудно добиться, и в прошлом этим нередко злоупотребляли. На некоторых людей вселенные воспоминания оказывают весьма неожиданное действие, – вздохнула она. – Боюсь, не все мастера Высшего Искусства были так щепетильны в применении своих талантов.

– Надо думать! – с неуместным весельем хохотнул Вахил и потянулся за шестом. – Пора идти, а то наше мясо не поспеет к ужину. Пусть мы не успеем как следует повесить его, но если оно протухнет, вряд ли кто-нибудь поблагодарит нас.

Гуиналь держалась ближе к Темару. Они спускались по узкой звериной тропе на берег, но из-за тяжело нагруженного шеста эсквайру было не до разговоров.

– Мне бы хотелось больше узнать о Высшем Искусстве, – отдуваясь, сказал юноша, когда они вернулись в лагерь и отдали свою ношу. – Ты не могла бы рассказать подробнее?