Клятва золотого дракона

«Вполне очевидно, что гномы, в отличие от людей или эльфов, способны полноценно взаимодействовать с породившим их началом. Я советую очень серьезно относиться ко всему, что говорят вам гномы о камнях Такарона, поскольку даже гномские сказки нередко оказываются более реальными, чем я мог бы подумать.

Или наоборот – сказки, рассказанные гномом во глубине подземных нор, сами собой обретают реальность?»

Юльдра, сын Чергобы, верховный жрец гимблского Храма солнца

подземья Такарона, двадцать шестой день сезона свистящих гейзеров

Паутинные заросли становились всё гуще и гуще, всё многослойнее. В глубине их там и сям что-то темнело, кое-где – покачивалось, иногда непонятно откуда взявшийся сквозняк пробегал по паутинным сетям, и они то колыхались, то вздрагивали.

– Д-дурной путь, – бормотал Гилли. – Зачем мы идём сюда, Кьярум? Тут нет места для славных дел и свершений – всё место занято пауками!

– Мы идём сюда затем, что здесь дорога, – бурчал Пеплоед и размахивал лаволампой, отчего тени и колыхания паутины выглядели еще страшнее. – Я вижу, что она похожа на жопу мертвого дракона, но, во всяком случае, раньше дорога была здесь!

Слова звучали и тут же пропадали, вязли в обитых паутиной стенах… какого уже по счету пещерного рукава? Казалось, они полжизни бродят среди паутинных плетений. Гилли поджал губы и покачал головой, показывая, сколь большого труда ему стоит на этом прекратить задавать бессмысленные вопросы – и Кьярум Пеплоед был очень благодарен своему спутнику за наступившее молчание. Потому как чем дальше они пробирались по подземьям, тем меньше оставалось от суровой решимости самого Кьярума. Знакомые места выглядели так, словно нога гнома не ступала по ним прорву времени – вот такое заросшее паутиной безобразие грядовые воители точно не оставили бы без внимания, случись им тут проходить, и, значит, они тут не ходили, а это значит… Если в Гимбле, единственном оставшемся городе гномов, два года не появляются вербовщики, а потом оказывается, что самые хоженые из старых дорог заросли паутиной до потолка, то есть воители действительно не ходили в Гимбл, даже за припасами, даже для обмена, то…

Действительно, что же это может значить?

Всякий раз, задавая себе этот вопрос, Кьярум угрюмо сопел и касался рукояти Жала, словно напитываясь от него твердостью и решительностью. Что угодно это может означать, что угодно. К примеру, что воители пробрались еще дальше на север, хотя прежде к большинству потерянных городов было даже не подступиться: завалы, лавовые озера, места хробоидских кочевий, сурово охраняемые рубежи владений а-рао, которые нужно было натурально штурмовать, притом силами побольше, чем имелись в распоряжении грядовых воителей. По слухам, была пара мест, где еще действовали машины и даже их отряды – лишившиеся своих механистов, они свихнулись с ума и нападали на всё, что появлялось поблизости, и воители частенько мрачно шутили, что было бы хорошо натравить эти машины на хробоидов да посмотреть, кто кого.

Словом, непонятно, как могли грядовые воители прорваться дальше через этот пояс препятствий, который тянулся во всю ширь разведанного гномами Такарона, но… может, и отыскался способ.

А может, они выбрались на поверхность и стали жить там – были в подземьях выходы на поверхность, и воители их знали, а если прежде не пользовались ими, считая, что нечего гному делать снаружи – так то прежде.

Или же они обустроили собственное поселение в каком-нибудь особо уютном и тихом закоулке подземий – тихих закоулков в них было навалом, к примеру, несколько пещер, таких огромных, что в них даже облака имелись. Быть может, в одной из таких пещер воители и устроились – скажем, в Тихой, что прямо на подходе к базе, в Предгорьях Медленной Лавы. А что? Повесили свои молоты на стены, потому как устали ими размахивать, а вместо этого стали разводить кусты-ползуны и жрать мягкопанцирных жуков. Почему нет?

Конечно, грядовые воители могли погибнуть. Все до единого. В подземьях для этого всегда находилась прорва возможностей, а вербовщики не приходили в Гимбл за новыми воинами уже два года.

В любом из этих случаев, понимал Кьярум, рано или поздно перед ним и Гилли встанет вопрос: «И что дальше?». Ведь если воителей больше нет по каким бы то ни было причинам, то нечего делать в подземьях двум гномам – ну какой от них толк? Разве что побродить среди призраков, послушать их истории и потом, после возвращения в город, пересказать их векописцам. Хотя Кьярум, правду сказать, предпочел бы сразиться с семейством прыгунов, чем приблизиться к призраку.