Клятвоотступник

Александр Кузнецов лег спать после двенадцати ночи, которая была сегодня на редкость теплая и какая-то особенная. Он, одетый в спортивный костюм и кеды, еще очень долго сквозь небольшое окно своей «хижины» наблюдал за луной. Верзиле иногда даже чудилось, что она ему немного подмигивает, словно дает добро на завтрашнее душеисповедание. С этими благими чувствами он и заснул. Скорее всего, он продрыхнул до самого обеда, если бы его не разбудил страшный не то скрежет, не то шум. Что это было, спящий сначала не мог понять. Он открыл глаза и опешил. Над ним было одно только небо … Возникшая мысль ошеломила беглого, на его хижину кто-то напал. И не только напал, но и ее поджег. Небольшие языки пламени лизали шалаш со всех сторон и все настойчивее заявляли о себе. Кузнецов, словно пружина, на какой-то миг сжался в единый комок и быстро выскочил вон. Через несколько мгновений он оказался вне шалаша и в этот же миг что-то тяжелое опустилось на его голову. Он медленно присел на землю, копна его густых черных волос стала почему-то влажной. Александр, превозмогая боль, приподнялся, затем опять опустился на колени. Страх за свою жизнь вынуждал его мощный организм бороться. Он, несколько пошатываясь, ринулся в глубину леса. Метров через двадцать он оглянулся назад. Сомнений у него не было, за ним кто-то гнался. Из-за темноты он не мог видеть лица тех, кто почему-то решил с ним так жестоко расправиться. Чем быстрее он двигал руками и ногами, тем больше оставляли его силы. Он уже чувствовал прерывистое дыхание живых невидимок, они все ближе и ближе приближались к нему. Внезапно перед ним появились две фигуры. Александр со всей силой одну невидимку «протаранил» своим телом, другую сшиб кулаком и опять продолжил бежать. Позади раздались не то крики, не то стоны. На какое-то время, как казалось беглецу, преследователи отстали. Однако он жестоко ошибался. На пути его движения из глубины леса опять кто-то появился. Он решил сейчас действовать наверняка, он сам двинулся навстречу невидимке. Поравнявшись с ней, он со всей силой размахнулся и ударил преследователя в живот. Тотчас же раздался душераздирающий крик. В этот же момент что-то острое коснулось спины беглого солдата и на несколько мгновений задержалось на его бедре. Лишь после того, как он выбежал на дорогу, ведущую к деревне Эрики, он почувствовал, что его оставляют силы. Он, словно его кто-то околдовал, медленно опустился на землю…

Эрика Крюгер на важное свидание с русским наряжалась довольно долго, но оделась очень просто. Любуясь перед зеркалом, она не сомневалась, что голубая кофточка с очень короткими шортами черного цвета ее знакомому очень понравятся. Она сейчас, как никогда еще раньше, и сама себе нравилась. Густые длинные волосы, которые были перевязаны белой ленточкой, и образовавшийся длинный «хвост», ее очень красили. Она то и дело перебрасывала этот хвост со одного плеча на другое, и смеялась от радости. На какое-то мгновение она залюбовалась и своими стройными ногами, которые за лето основательно загорели и имели цвет темного шоколада. Съестных припасов на этот раз она с собою не взяла. Она планировала на маршрутном автобусе, который проходил неподалеку от озера, вечером «махнуть» с другом в соседнюю деревню, в ресторан. Питейное и съестное заведение было очень маленьким, однако оно ей всегда нравилось. Она еще с отцом в социалистические времена довольно часто там бывала. Ганс Крюгер никогда не изменял своему правилу, он «прожигал» премиальные на приличной закуске и на выпивке. Быть в компании отца дочь считала большим удовольствием. Она за обеи щеки уплетала отбивную с зеленью и смеялась на тем, как ее полупьяный отец спаивал молодую официанку на свои кровные…

Услышать что-то очень важное из уст любимого аусзидлера немке в этот вечер не суждено было. Он почему-то не встречал ее возле развилки дорог, хотя раньше это он всегда охотно делал. Не было его и на рыбной «стоянке». Далеко не джентльменский сервис русского сильно обеспокоил госпожу Крюгер. Она со слезами на глазах направилась в сторону его хижины. Ей чуть было не стало дурно, когда она еще издали заметила полусгоревшие останки шалаша. Запах гари и дыма чувствовался еще на берегу, когда сильный ветер «приглаживал» траву и кустарниковые заросли. Все это тогда не тревожило молодую особу. То, что она сейчас увидела, привело ее в шок. Она медленно опустилась на землю и заплакала. На том месте, где они совсем недавно сидели и занимались любовью, было настоящее пепелище. Шалаша, как такового, не было. О недавнем присутствии оного напоминали лишь четыре высокие металлические стойки, на них когда-то крепилась крыша хижины. Огонь «съел» почти все вокруг, даже достал две маленькие березки, на которых красивый аусзидлер только вчера сушил своих карасей.