Клятвопреступник

— Я сплю, — пробормотал Драко.

Он почувствовал, как Гарри осторожно убрал у него волосы от лица и ласково погладил по щеке.

— Тебе нужно поесть. Я не хочу, чтобы мой Малфой умер с голоду, особенно теперь, когда я его заполучил.

— Меня такими разговорчиками не проймешь, — отозвался Драко, не сдержав улыбку. От слов Гарри в груди у него потеплело.

— Да? А как насчет пирожков с яблоками? — прошептал Гарри ему на ухо. — Прямо из духовки.

— Десерт вместо завтрака?

— Только если ты проснешься.

Драко застонал, но тут у него в животе заурчало, и юноша понял, что действительно проголодался. Он сел, потирая глаза, а Гарри уложил подушки в изголовье кровати так, чтобы на них можно было опереться.

— Что ты делаешь? — полюбопытствовал слизеринец.

— Вчера тебе было очень плохо, — ответил Гарри. — Так что сейчас тебе не стоит много двигаться.

— И мне подадут завтрак в постель? — Драко откинулся на подушки. Было удобно. Только одну, особенно бугристую, пришлось убрать. От холодного воздуха подземелий у него по рукам побежали мурашки, но не успел он пожаловаться на холод, как Гарри уже накинул ему на плечи одеяло.

— Смотри, я ведь могу и привыкнуть, что меня так балуют, — улыбнулся Драко.

Но когда Гарри поставил ему на колени поднос, на котором были вовсе не яблочные пирожки, его улыбка померкла. Взяв ложку, он помешал плавающие в бульоне кусочки мяса и овощей.

— Суп? Гарри, я…

— Пирожки получишь только когда съешь это, — неумолимо заявил гриффиндорец. — Не смотри на меня так. Это Снейп велел.

— Ну еще бы, — хмуро отозвался Драко. Обнаружив в тарелке кусочки сельдерея, он принялся старательно их вылавливать.

Сидящий рядом Гарри с изумлением наблюдал за ним.

— Это же не зелье, нет? Просто куриный бульон.

— Северус кое‑что добавил туда, но в общем, да.

— Странно.

Сделав паузу между вылавливанием двух особенно больших и отвратительных кусочков, Драко удивленно взглянул на него.

— Что тут странного?

— Я, конечно, многого не знаю о волшебном мире, но не припоминаю, чтобы здесь мне давали куриный бульон, когда я болел. Или кому‑нибудь другому, — Гарри многозначительно посмотрел на Драко. — Я думал, так делают только магглы.

Занеся ложку над тарелкой, слизеринец пытался быстро придумать подходящий ответ. Ни Северус, ни родители Драко никогда не говорили ничего конкретного, но время от времени, когда крестный забывался, юноша замечал в его поведении маленькие странности. Живя бок о бок с Северусом их невозможно было не заметить. То маггловская фраза, то маггловское блюдо, исключительное знание маггловской истории и одежды, и — более всего — привычка воздерживаться от участия в разговоре, когда речь заходила о магглах. В то время как многие колдуны старались скрыть недостаток подобных знаний, Драко подозревал, что Северус скрывал избыток.

Но что бы там Драко ни подозревал, рассказывать об этом он не имел права.

— Северус говорит, что некоторые рецепты время от времени забываются, — осторожно произнес он. — Особенно теперь, когда придумали столько оздоровительных микстур. Но иногда пациенту нужно что‑то, что не будет взаимодействовать с прочими чарами или зельями. Магглы просто позаимствовали у нас идею.

— И это просто совпадение, что другие волшебники вовсе не считают куриный бульон лечебным?

Обычно у Драко было больше времени на выдумывание подходящей лжи. Он пожал плечами.

— Ты опять недоговариваешь, — заметил Гарри.

Драко посмотрел на него. Гриффиндорец выглядел расстроенным, а не рассерженным. Малфой почему‑то почувствовал себя так, будто совершает что‑то нехорошее.

— Я не могу рассказать тебе все, — он отвел глаза. — Хотя бы потому, что мне тоже всего не говорят. И потом, ты же не станешь рассказывать всем уизлевские секреты?

— У Рона нет секретов, — возразил Гарри.

— Его отец незаконно зачаровывал маггловские вещи. По–твоему это не было секретом? — усмехнулся Драко. — Светлые маги лгут точно так же, как и мы. Просто они привыкли оправдывать себя.

Гарри ничего не сказал. Драко доел суп и принялся за пирожки, но обнаружил, что когда Гарри молчит и не касается его, десерт вовсе не так сладок, каким казался. Он взглянул на гриффиндорца, надеясь, что тот что‑нибудь скажет, но тот даже не смотрел на него, уставившись в пол.

— Ты жалеешь, что полюбил меня? — вдруг спросил Драко.

Гарри печально улыбнулся, поднял на него взгляд и ласково коснулся его лица.

— Нет, — ответил он, проводя кончиком пальца по губам Драко. — Но благодаря тебе иногда это трудно — не пожалеть.

— Я не могу изменить того, кто я, — отозвался Драко. — И не стал бы менять, даже если бы мог.

— Я знаю, — Гарри опустил руку и вздохнул. — Я тоже.

Драко видел, что тот по–настоящему сожалеет. Отставив тарелку, он поманил Гарри к себе.

— Сядь рядом.

Гриффиндорец, и без того сидевший недалеко, пододвинулся. Драко обхватил его ладонь двумя руками. Хотя он был накрыт одеялом, кожа Гарри была теплее. Но когда тот потянулся другой рукой к его лицу, Драко вздрогнул.

— Я не обижу тебя, — прошептал Гарри.

— Я знаю, — попытался убедить его Драко, но гнев Золотого мальчика пока казался ему привычнее, чем его доброта.