Клятвопреступник

— Пэнси… — вздохнул тот. Они уже не раз обсуждали это, и Драко не стал заново повторять свои доводы.

— Твой дом сгорел, они знают, кто ты, — торопливо заговорила девушка. — Наших остается совсем немного. Тебя здесь ничего не держит.

— Пэнси.

Она замолчала и укоризненно посмотрела на него. Драко знал, что будет скучать по этому ее взгляду.

— Глупый, безрассудный Малфой, — грустно пробормотала она.

— Не такой уж и безрассудный.

Драко достал из кармана медную фигурку виверны, размером не больше ладони. Распахнутые крылья блеснули на солнце. Пэнси взяла ее и улыбнулась.

— Портключ? — спросила она.

— Да. Если дела здесь пойдут совсем плохо, ты будешь нашей последней надеждой на спасение, — он пожал плечами так небрежно, словно не вверял сейчас их жизни в ее руки. — Держи ее в каком‑нибудь просторном месте.

Поняв, что он старается успокоить ее, девушка улыбнулась и хотела что‑то сказать, но неожиданно паруса галеона с резким хлопком развернулись. Корабль рванулся вперед, словно ему не терпелось отправиться в путь, якорная цепь туго натянулась. Пэнси удивленно вскрикнула.

— Мне пора бежать, — сказала она, засовывая виверну в карман. — Драко, книга, что я дала тебе…

— Я буду писать, обещаю, — подхватил он. — И ты тоже пиши.

— Обязательно. Расскажу вам все про Гринсет, — она обняла его и закрыла глаза. — Я сберегу статуэтку.

— Я знаю, — он отстранился. — Ты уверена, что у тебя все будет хорошо?

Девушка кивнула.

— Это же не мы остаемся здесь совсем одни. Там, куда мы едем, уже есть семьи, готовые принять нас. У нас все будет в порядке.

— Передай Теду, что я велел как следует за тобой присматривать, — наказал Драко.

— Обязательно.

Девушка отошла и холодно улыбнулась Гарри.

— Если ты причинишь ему боль, я узнаю.

Гарри растерялся, пытаясь придумать ответ, но когда нужные слова нашлись, Пэнси уже была на сходнях. Едва она оказалась на палубе, сходни исчезли, а якорь поднялся. Стоящий на корме капитан открыл мешок и выпустил попутный ветер, мгновенно наполнивший паруса. Корабль скользнул прочь, и тут у фальшборта появились Пэнси, Тед и Кайтель — Драко не сразу узнал его. Друзья помахали ему, и уже через несколько мгновений судно оказалось слишком далеко, чтобы их можно было разглядеть. Но Драко все равно смотрел вслед, пока галеон не превратился в едва заметную точку на горизонте.

— Аппарируй меня домой, — тихо сказал он.

Гарри не мог понять, как Драко терпит двойную аппарацию, но за несколько прошедших после их свадьбы недель обнаружил, что тот пальцем не шевельнет, если кто‑нибудь может сделать что‑то за него. Он не знал, был ли Драко обыкновенным лентяем или просто устал от бесконечных сражений.

— Ты и в самом деле ужасно избалованный, — добродушно пробормотал он и обнял Драко сзади. — Ты так и будешь заставлять меня делать все за тебя?

— Всегда, — ответил тот. — Я тебе доверяю.

Через мгновение они очутились на лужайке перед двухэтажным домом с узкими окнами, похожим на маленькую крепость. Может, выглядел он не слишком гостеприимно, но был надежным и хорошо вписывался в пейзаж. В покрывающем стены густом плюще виднелись лиловые цветы, а плакучие ивы вокруг вызывали ощущение странной незыблемости, особенно острое оттого, что все зеленело не по сезону. Как во всех колдовских садах.

Пока они не отстроят имение, этот коттедж будет их домом. Он был удобным и достаточно представительным для Малфоев, но Драко скучал по своей спальне, по отцовской библиотеке и лаборатории матери. Он надеялся, что в новом имении они будут чувствовать себя как дома, но до той поры еще нужно дожить.

После свадьбы им с Гарри целую неделю пришлось изображать послов доброй воли, посещать вместе с министром руины и места сражений, помогать привести все в порядок — по крайней мере, пока вокруг сновали фотографы из «Пророка». У Драко был такой потрепанный и изможденный вид, что никто не стал возражать, когда Гарри забрал его домой, хотя было ли это из‑за того что он темный маг или им действительно стало его жаль, Драко не знал. Главное, что все поверили, будто его апатия — результат ранений и жуткой усталости.

Он подозревал, что Гарри догадывается, как мало на самом деле волнует его судьба Хогсмида, Хогвартса и других разрушенных войной мест. Пострадавшие от огня улицы нисколько его не интересовали. Разбитые великанами и выщербленные когтями оборотней дороги не впечатляли. Разруха не повергала в шок и ужас.

Его собственный дом уже много месяцев лежал в руинах. Когда другие спасались бегством от армии Волдеморта, Драко остался и боролся. Пусть против воли, но остался все равно: проливал кровь, убивал и даже помог Гарри одолеть Волдеморта. И пусть светлые болтают о его безразличии, наглости и усталости. «Высокомерный трусливый Малфой, воюет только когда ему это выгодно». По крайней мере, он был готов воевать! Министерство пало, а Хогвартс выстоял — и Драко прекрасно знал, что этот факт не остался незамеченным. Высокомерный и трусливый он или нет, но благодаря победе темных магов светлые теперь им обязаны. Теперь даже заключение отца в Азкабане не имеет значения.