Клич стаи

Там, в полулежачем кресле, с массивным обручем на голове, старик находился в царстве сенсоров и датчиков киба. Слившись с машиной в одно целое, оператор чувствовал и ощущал мир бортовыми системами боевой машины, и, по сути, был сознанием стального монстра.

Глубоко выдохнув, Юрган подошел к середине ристалища и, демонстративно плюнув в сторону монстра, презрительно скривился.

– Тысячник Саркис превратился в старика! – пользуясь невозможностью киба говорить, Юрган выплевывал оскорбления по заранее спланированной задумке. – Силы покинули его, а мозгами стал слаб настолько, что единственное, на что он способен, так это пускать слюни при виде мужской задницы! Он позорит звание тысячника, таким как он не место в стае!

– Ты понимаешь, что это значит, мальчишка? За такие слова поединок длится до смерти!

– Я готов собственной жизнью подписаться под каждым словом, – прокричал в ответ Юрган.

Притихшая было толпа недоуменно заворчала, зашумела, но затем взорвалась восторженным ревом. Зрелище обещает быть еще более захватывающим, чем предполагалось!

Кармат развернулся в сторону вождя, восседавшего в окружении четырех телохранителей на вершине холма. Озадаченно переводя взгляд с молодого легионера на ячейку с оператором, вождь поморщился, как от запаха тухлятины. Интрига была шита белыми нитками, и ему только оставалось быть зрителем и надеяться, что Саркис еще не совсем выжил из ума, и раскатает сопляка в лепешку.

– Вольные люди Осириса, легионер поднял ставку. Поединок до смерти! На ристалище двое… уходит один!

Как только рука судьи опустилась, «секач» разом присел и… контур киборга размазался в воздухе. Придав стальному монстру ускорение, словно вылетевшему из катапульты снаряду, все шесть механических лап застыли в атакующем положении. Расцветая в полете оголенными мечами, на застывшего легионера летел диковинный цветок с лепестками из острейших лезвий.

С коротким кувырком легат поднырнул и ушел в сторону. Останавливаясь и разворачиваясь в сторону просвистевшего над головой киба, Юрган возбужденно облизнул губы. Не отрывая взгляда от монстра, выворачивающего из дерна конечности, он старался сдерживать в себе рвущегося наружу зверя. Та слепая ярость, что всегда вырывалась на свободу в момент смертельной опасности, уже рычала и требовала выхода наружу, вгрызалась в прутья припадками бешенства, требовала выпустить ее из клетки и дать растечься по телу обжигающей волной. Но Юрган знал, этого делать нельзя. Как только он отдастся эмоциям тела, только прошедшего барьер, то потеряет контроль над собой, но в этой битве этого никак нельзя допустить.

Даже усиленные вторым скелетом и мышечными усилителями доспехи не смогут выдержать прямых ударов киба. Вернее, они-то выдержат, только вот заключенный внутри биологический носитель будет расплющен перегрузками. Поэтому нужно максимально покалечить бот, а потом уже выпускать наружу дикого, необученного, но свирепого зверя. Отбросив все лишние мысли в сторону, Юрган поправил каплевидный шлем с хищным разрезом смотровой щели.

Вновь бросок, и очередная атака упала в пустоту. Киб, прощупывая оборону легионера, проверял его реакцию на выпады, кружил вокруг добычи уверенным в себе хищником, что, словно забавляясь с добычей, давал той шанс потрепыхаться, возбудить в стальном звере аппетит.

За прошедшие три минуты боя человек так ничего и не предпринял в ответ. Подвижная защита, больше походившая на неуверенность и робость. Но только до момента, как в это поверил оператор киборга.

Парируя очередной выпад монстра двумя щитами, человек не ушел в сторону, как в предыдущих стычках, а наоборот, бросился навстречу кибу. Отбивая щитами удар средних лап, потухшими палицами ударил под мышки средней пары. Сквозь скрежет металла и искры от энергетических щитов просвистел еще один удар. Вкладывая в атаку всю силу, удар человека заставил монстра оступиться и встать только на задние конечности.

Когда «секач» застыл в наивысшей точке, сегментированное тело выгнулось, собираясь вновь свернуться в клубок, легионер нанес третий удар. С треском и вспышкой вгоняя в брюшину две палицы с максимально ярким сиянием зарядов, человек нырнул между ног монстра и выкатился с обратной стороны.

На том месте, где только что стоял легионер, дерн был вспахан сразу четырьмя мечами разъяренного раной киба. Но уже было поздно. Из туши, куда пришлись касания-попадания разрядников, сквозь выплавленные дыры чадил дым и густо вытекала ярко-зеленая жидкость…

Толпа вокруг ристалища возбужденно ревела. Азарт и напряженность схватки захватывала всех без исключения. Кровь кипела, организм впрыскивал все новую и новую порцию адреналина, а мозг требовал: «Еще! Еще!» Уже не важно, кто и ради чего сражается, важно зрелище! И остаться равнодушным к яркой битве было невозможно. Даже опытные воины не отрывали взгляда от ристалища, только еще шире открывали глаза, стараясь не упустить ни мгновения из зрелища, где чужая жизнь может прекратиться в любое мгновение.

А посмотреть в этой битве было на что.