Клиент с того света

С каждой секундой туземец нравился ему всё меньше и меньше, однако выбора не оставалось — челюсти крокодила давно уже перекусили пополам тело предыдущего неразговорчивого дикаря. Забредают ли в глухую, затерянную в джунглях округу другие жрецы, оставалось тайной, покрытой мраком. Осведомители больше ничего не знали. Лейтенант предпочитал ковать железо, пока оно горячо. В принципе в его арсенале были методы, способные сделать сговорчивым даже упрямых эльфов, что уж говорить о загоревших детях Лаоджи. К тому же пример с предшественником должен указать пленнику, что упорство не приведёт ни к чему хорошему.

— Он крепкий, сэр, — с уважением произнёс капрал Крепс. — Во время драки ему сломали два ребра, но он умудрился свалить трёх наших и чуть не удрал в джунгли.

Туземец с презрением отвернулся и стал с отсутствующим видом, будто речь шла о ком-то другом.

«Дурак, — подумал Гибсон, — тупой дурак. Мартышка, не понимающая ничего, кроме грубой силы».

— Врежьте ему по морде, капрал, — приказал Хэмптон. — Наш парень слишком о себе мнит.

Удар пришёлся в висок. Раненого снесло к стене хижины. Он упал на циновку и сразу затих: может, потерял сознание, а может, притворялся, чтобы выиграть чуточку времени. Хэмптон прекрасно знал обычные уловки дикарей.

— Не так сильно, — укоризненно протянул офицер.

— Простите, сэр, — повинился капрал. — Скотина вывела меня из себя. Когда его вели, он хотел прокусить мне руку. Не сомневайтесь, он очухается.

— Если этого не произойдёт, займёшь его место, — предупредил Хэмптон.

Крепс взял большое деревянное ведро и окатил туземца водой. Тот зафыркал и встал на четвереньки, тряся головой, будто собака.

«Он так похож на животное, — подумалось Гибсону. — Впрочем, здесь все такие. Они не знают, что такое цивилизация, живут своими дикарскими обычаями, норовят ударить в спину, да покрепче. Ненавижу скотов! Что мы здесь делаем, в этой стране? Зачем я согласился на офицерский патент и почётную ссылку в Лаоджу? Неужели другого способа расплатиться с кредиторами бы не нашлось?»

— Отпустите меня, — слабым голосом попросил дикарь. Изо рта его текли струйки слюны вперемешку с кровью.

— Обязательно отпустим, — кивнул Хэмптон. — Только не сразу.

— Чего вы хотите?

— Мне нравится: разговор принимает сугубо деловой оборот, — изрёк Хэмптон, садясь на грубо сколоченный табурет.

Он несколько секунд изучал туземца, потом необычно участливым тоном спросил:

— Тебе больно?

— Да, — не разжимая зубов, процедил туземец.

— Превосходно, — с довольной миной прокомментировал офицер. — А может стать ещё больнее, если заартачишься и не станешь отвечать на вопросы. Крепс, подтверди.

Капрал кивнул и, склонившись над туземцем, ударил его локтем по спине. Несчастный упал на живот и застонал.

— Прекрасно, Крепс. Ты понимаешь меня с полуслова. Подними хлюпика на ноги и держи крепко, чтобы он не вздумал упасть.

— Будет исполнено, сэр. Хотите, я добавлю ему на орехи?

— Мне нравится ваше стремление к инициативе, капрал, но я не хочу лишать себя удовольствия провести допрос по всем правилам, — отозвался офицер. — Просто сделайте, что я сказал, и без лишних глупостей.

Капрал отдал приказ, и солдаты быстро подняли туземца. Хэмптон посмотрел на него снизу вверх и, увидев покрытое потом измождённое лицо, осклабился:

— Лопни моя селезёнка. Гибсон, ставлю золотой рилли против серебряного, что этот парень будет петь нам как соловей.

— У меня не осталось даже меди, — грустно ответил офицер. — Впрочем, я склонен вам верить.

— Не переживайте, дружище. Не сегодня, так завтра у вас в карманах будет золота больше, чем в королевском хранилище.

Хэмптон повернулся к туземцу:

— Ты знаешь, где капище Горана?

Раненый с ужасом посмотрел на офицера. Язык его заплетался:

— Горан… не знаю никакого Горана.

— Ты не знаешь Горана? Вашего болотного духа, которым мамаши пугают детишек. Я разочарован.

— Я и вправду не знаю никакого Горана, — думая, что ему поверили, забормотал дикарь.

— Жаба… такая здоровая жаба, живёт где-то на болотах, выполняет желания. Неужели никогда о ней не слышал?

— Нет.

— Врёшь. — Офицер наотмашь врезал ему ладонью. — Ты один из жрецов жабы. Я хочу, чтобы ты привёл нас к нему.

— Ошибаетесь, я не жрец и не знаю никакого Горана, — твёрдо ответил дикарь.

Офицер вздохнул и укоризненно покачал головой:

— Сам напросился. Хочешь по-хорошему, а люди не понимают.

Он подал знак, и капрал, засучив рукава, принялся методично избивать несчастного, молотя кулачищами. Минут через десять истерзанный, весь в синяках и кровоподтёках, дикарь вновь предстал перед допросом.

— Повторяю вопрос: ты знаешь, где капище Горана?

— Нет, — ответил туземец и едва не захлебнулся собственной кровью, когда Крепс пустил в ход приклад ружья.

Хэмптон вынул из кармана часы, откинул крышку и со скучающим видом посмотрел на циферблат.

— Дайте ему полсотни горячих, только смотрите, чтобы не потерял сознание, — приказал офицер.

Солдаты стали хлестать тело несчастного специально вымоченными в соляном растворе прутами, каждый удар снимал лоскуток кожи, и, корчась от мук, дикарь наконец сдался.