Клиенты

— Да, просвети нас, — язвит Том, тоже наслаждаясь моим шоком.

— Оно слишком дорогое, — предлагаю я. — Слишком модно. Слишком много всего.

— Мы богаты, — возражает один брат. — Мы можем себе это позволить.

— Это слишком неприлично роскошно, — настаиваю я.

— У тебя просто никогда не было ничего подобного, вот и всё, — парирует другой брат Костас.

Я вздыхаю, зная, что мне никогда не выиграть этот спор.

Я перегибаюсь через прилавок, чтобы ещё внимательнее рассмотреть изящное изделие, и поражаюсь его захватывающей красоте. Это ожерелье — одно из самых потрясающих украшений, которые я когда-либо видела, и я обратила на него внимание сразу же, как только вошла в магазин. И поскольку Том и Габриель, как правило, замечают всё, что я делаю, они тоже заметили ожерелье и моё непосредственное влечение к нему.

По-настоящему потрясающим это украшение, состоящее из прочной золотой цепочки и десятков крошечных круглых изумрудов, делает крупный изумруд в форме капли в основании ожерелья. Эффект потрясающий, а драгоценный камень безупречен.

Я качаю головой.

Я не могу позволить им купить мне его.

Но я знаю, что лучше не спорить вслух, особенно когда братья знают, что мне что-то нравится. Я улыбаюсь роскошному ожерелью, удивляясь тому, какой избалованной я стала за последние несколько месяцев.

— Так тебе оно нравится? — сильный голос Тома прерывает мои мысли.

Я не могу удержаться от улыбки, по-настоящему восхищаясь необычной вещью, лежащей на бархатной витрине.

— Да, — наконец признаю я. — Мне оно нравится.

— Тогда решено, — они с Габриелем улыбаются мне. Продавцу Том заявляет: — Внесите его в счёт.

— Очень хорошо, сэр, — отвечает пресмыкающийся продавец, явно довольный тем, что совершил такую крупную продажу практически без суеты.

— Она наденет его, — настаивает Габриель.

Я начинаю протестовать, но слишком поздно. Габриель уже застегивает изящное украшение у меня на шее.

Я благоговейно касаюсь драгоценного камня в форме капли, лежащего у моей ключицы.

— Это уже чересчур, — шепчу я.

— Для тебя не бывает ничего чересчур, милая, — шепчет Том в ответ. — Хм, — напевает он мне на ухо, — возможно, нам придётся увидеть, как ты наденешь его и ничего больше этим вечером.

Я широко улыбаюсь, даже когда на моих щеках появляется румянец осознания.

«Эти мужчины ненасытны», — думаю я с восторгом. Иногда мы всё-таки участвуем в какой-нибудь запретной ролевой игре, и всегда сначала нужно убрать персонал, чтобы они не увидели того, что им не предназначено видеть. Но я признаю, что мне нравится быть со своими мужчинами. Мне нравится позволять Гейбу и Тому оценивать мои изгибы, обнажённые и пышные, за обеденным столом или в любом другом месте особняка, где им заблагорассудится.

Сейчас, когда мы сидим вместе в лимузине, я позволяю своим мыслям блуждать, нежно перебирая пальцами гигантский драгоценный камень.

За последние несколько месяцев я узнала Тома и Габриеля ещё лучше и убеждена, что влюбляюсь в них, каждого по-своему.

Том серьёзный, вдумчивый и более сдержанный из двух братьев. Всегда чувствительный к моим нуждам и желаниям, старший Костас служит опорой нашего маленького трио. В отличие от него, Габриель беззаботный и покладистый и всегда ищет способы рассмешить меня.

Краем глаза я смотрю на двух мужчин — Габриель углубился в журнальную статью, а Том просматривает электронную почту на своём телефоне. Я не могу не улыбнуться двум великолепным мужчинам, удивляясь, как же мне так повезло с ними познакомиться. Они выглядят именно такими, какие они есть: огромными, уверенными в себе, невероятно успешными и всегда готовыми удовлетворить мои потребности.

Мои размышления прерывает Том.

— Черт возьми, брат, похоже, нам придётся вернуться в город завтра, — он передаёт свой телефон брату, предположительно, чтобы тот мог прочитать сообщение.

— Чёрт, — отвечает Гейб и стонет.

— Всё в порядке? — спрашиваю я, слегка обеспокоенная их драматичной реакцией. Обычно они не так демонстративны. Во всяком случае, бизнес даётся им легко, и они обычно способны справиться со сложными ситуациями с помощью своих телефонов.

— Всё будет хорошо, — говорит мне Том рассеянным голосом. Габриель просто кладёт голову на руки и снова стонет.

— Габриель, кажется, не согласен, — беззаботно парирую я. Том смотрит на своего брата и качает головой.

— Он просто склонен к театральности, — произносит он и пожимает плечами.

Я смеюсь и качаю головой, глядя на братьев.

«Если они говорят, что всё в порядке, значит, так оно и есть», — утешаю я себя. «Не суйся, куда не следует».

— Может, нам остаться в городе на ночь? — спрашивает Габриель, прикрываясь руками.

— И упустишь возможность увидеть Мишель в этом ожерелье и ни в чём, кроме него? — Том смотрит на меня оценивающе. — Ни за что.

Я закатываю глаза от его дьявольской ухмылки и возвращаюсь к созерцанию окна.