Клиенты

И с тех пор они проявляли особую заботу о том, чтобы обучить меня всем тонкостям этикета, в то же время признавая своё собственное отвращение к некоторому снобизму, который сопутствовал этому. Они сострадательны и добры, и я вздыхаю с улыбкой.

«Мне действительно повезло», — думаю я, аккуратно вешая модное зелёное платье.

Затем раздаётся предательский сигнал тревоги на моём телефоне, и я протягиваю руку, чтобы проверить его.

Может быть, это кто-то из парней!

К моему разочарованию, сообщение не от обоих братьев, и меня раздражает, что я не получила ни одного сообщения ни от одного из них за весь день.

«Они могут быть просто очень заняты», — думаю я. «Перестань быть такой прилипчивой, Мишель».

Я лениво просматриваю статью, которая появилась в моём телефоне. Затем я оглядываюсь на беспорядок, который царит в моём шкафу.

Время передохнуть…

Я плюхаюсь на одну из плюшевых белых скамеек. Небрежно просматриваю обычный парад последних тенденций, богатых модниц и раздражающих слухов.

Но, заметив изображение внизу статьи, я роняю свой телефон на пол, и всё моё тело внезапно становится ледяным.

Нет, нет, нет.

Трясущимися руками я наклоняюсь, чтобы снова поднять свой телефон, и читаю, а затем перечитываю сообщение внизу новостного оповещения:

«Братья-миллиардеры плейбои Том и Габриэль Костас были замечены впервые за всё лето! Сегодня рано утром лихие магнаты были замечены выходящими из своего офиса на Манхэттене в сопровождении двух изысканных дам. Да, верно! Жена Томаса Костас, Виктория, из семьи «Технологии Виндемейер», и жена Габриэля Костас, Сара, известная на голливудском телевидении, снова были сфотографированы с братьями, когда они направлялись в ресторан на окраине города. Несмотря на слухи о неприятностях в раю, они определенно кажутся мне уютными!»

Я смотрю на фотографию, пытаясь осознать то, что читаю. Я перевожу взгляд со статьи на фотографию.

Женщина, которую называют Викторией, стройная, брюнетка и сногсшибательна. Её шикарный наряд кричит о деньгах, а её улыбка создаёт впечатление, что ей наплевать на всё в мире.

Мой взгляд останавливается на женщине, которую в статье назвали Сарой — экстраординарной инженю Голливуда. Как и её коллега-брюнетка, блондинка великолепна, у неё миниатюрная фигура, безупречные причёска и одежда. У неё такая же ехидная улыбка.

Я чувствую, как у меня скручивает желудок, и рвота подкатывает к горлу. Что это? Хуже всего, что мои глаза останавливаются на Томе и Габриеле. Они, как всегда, потрясающе красивы, одеты в тёмные костюмы с белыми рубашками. Они тоже выглядят расслабленными и счастливыми, прогуливаясь со своими жёнами.

Вот оно: их жёны.

Какого чёрта?

Мои любовники женаты?

Внезапно я больше не могу сдерживать свой ужас. Я роняю телефон на плюшевый ковёр и мчусь в ванную, в полной панике и с физической тошнотой от того, что я только что прочитала. Меня рвёт в унитаз, слёзы текут по моим щекам и капают с носа. Это ужасное чувство, и я хватаюсь за живот от боли, поскольку рвота продолжается.

Наконец рвота утихает, и я, спотыкаясь, возвращаюсь в гардеробную, не уверенная, что мне следует делать теперь, когда узнала, что я, по сути, любовница.

«Не просто любовница для одного мужчины», — думаю я и до меня доходит вся суть моей роли. «Ты любовница для двоих».

Я снова беру свой телефон и смотрю на фотографию, в то время как мои мысли мечутся, а сердце колотится.

«Я была такой глупой», — ругаю себя. «А чего ты ожидала, Мишель?»

В конце концов, мне даже в голову не приходило спросить Тома или Габриеля, одиноки ли они. На самом деле, это, вероятно, было самое далёкое, о чём я думала, особенно учитывая, как сильно они меня балуют и как они были со мной почти каждую ночь с тех пор, как я переехала в поместье.

«Я бы никогда не согласилась на это соглашение, если бы знала», — говорю я себе, чувствуя себя уязвленной до глубины души. «Продажа или не продажа, работа или не работа, юридическая лицензия или её отсутствие. Ничто этого не стоит».

Наконец, я закрываю статью, не в силах смотреть на красивых женщин — физическую противоположность мне во всех отношениях — и на то, какими счастливыми выглядят рядом с ними два моих возлюбленных.

Следующие несколько минут я позволяю себе плакать. Не милый нежный плач, а тяжёлые, сотрясающие всё тело рыдания.

«Моё сердце разбито», — понимаю я и это заставляет меня плакать только сильнее. Сидя в одиночестве на полу своей шикарной гардеробной, окружённая дизайнерской одеждой стоимостью в тысячи долларов, я никогда в жизни не чувствовала себя более одинокой, более опустошённой или более глубоко глупой.