Клим Ворошилов — 2/2 или три танкиста и собака

В наушниках раздается смех экипажа, слышавшего наши переговоры по ТПУ. Ну отлично, пусть смеются, а не мандражируют перед очередным боем с уже успевшим потрепать их противником. Наконец Орлов включает рацию и в наушниках раздается рваный, громкий и все заглушающий звук, напоминающий визг бензопилы. Хм, Сема не подвел и теперь весь прием в радиусе километров двадцать, а то и на все пятьдесят заблокирован начисто. Давайте, паникуйте и вызывайте подкрепление, сволочи!

— А теперь потанцуем! — невольно кричу я в боевом азарте и быстро набрав мощность, с ревом двигателя мы устремляемся к ближайшему посту. Мне конечно видна только дорога, хотя приборы наблюдения в 'трешке' и получше, чем на КВ. Но теперь за обстановкой должен следить лейтенант, как командир. И вводные в бою решать ему же… А я смотрю на дорогу, 'рулю' и все жду — дойдет ли до немцев, что мы не удираем от русских, а атакуем. Судя по молчанию Бориса, все идет так, как мы задумывали. Ага, вот уже и окопчики видны. Пора, ближе подъезжать опасно, можно и на гранату нарваться, успеваю подумать я и в этот момент услышав приказ Махрова: 'Короткая! — притормаживаю. 'Бамс' — непривычно хлопает пушка. Куда ей до солидного грохота шестидюймовки 'Рыжего'. 'Осколочным! 'Бамс' — еще раз. Тэк-с, спаренный заработал. Леонид тоже слегка добавил из курсового. Правильно, главное побольше шуму. Ого, что-то разошелся командир: 'Осколочный заряжай! Не пора ли! Ага, вот оно.

— Направо, полный ход!

Во, по-спартански заговорил. Молодец. А вправо сворачиваем потому, что там кустарник и ложбинка. Не близко, но нам на полной скорости и не далеко, вряд ли фрицы успеют среагировать и нам в бок влепить какой-нибудь подарочек.

— Левее! И стоп!

Понял, понял, резко делаю отворот влево и успеваю заметить как правее впереди вырастает несколько 'кустиков'. Разрывы. Маловатые для чего-то солидного, пожалуй что-то вроде автоматической пушки БМП, миллиметров двадцать… тридцать… Бл… Разведка чего-то упустила.

— Вправо десять и короткая!

Машинально кручу рычаги, выполняя команду а в голове вихрем проносятся фото и ТТХ оружия вермахта…. Прочитанное, увиденное на фото, в кино и в Интернете мигом всплывает в памяти, автоматически сортируется и вот уже маячит ответ — двадцатимилиметровка или тридцатисемимилиметровка, автоматическая, зенитная, или не зенитная, а установленная на бронике. Хрен редьки не слаще. Чего медлит командир?

— Молодец Колодяжный! Как он ему влепил!

— Чё было-то, командир?

— Огонь! Осколочный!

Очередной выстрел, команда Махрова — 'Вперед направо', и затем он поясняет нам с Леонидом:

— Бронеавтомобиль немецкий с пушкой автоматической. Чуть в нас не попал. Колодяжный засек и рядом снаряд влепил. Броневик перевернуло несколько раз, да так вверх ногами… Короткая! Огонь! Осколочный!

Но всякой забаве, как всегда, приходит конец. Вот и этой, 'второй гусарской' тоже. По команде Махрова даю задний ход и мы начинаем отползать в сторону леса. В этот момент танк как то странно дергается, раздается непонятный скрежет — не скрежет… что-то явно пробило броню… Но командир молчит, я лишь добавляю оборотов и достигнув первых же деревьев, разворачиваюсь и маневрируя проскакиваю между ними в лес, чтобы обследованной заранее полянкой выскочить на знакомую дорогу. В этот момент ТПУ оживает и Махров сообщает слегка севшим голосом:

— Вилен убит, Сергей ранен, мне слегка зацепило ногу осколком брони.

Черт, что же в нас попало? И откуда?

Ладно, разбираться будем потом… Сейчас важно уйти. Как рассказывал один знакомый летчик, самое сложное в воздушном бою не сбить противника, а выйти из боя, чтобы не сбили тебя… Вот это-то нам похоже и не очень удалось… черт. Но чем же в нас попали? На снаряд не похоже, пуля? Из чего, немецкий 7,92 мм бронебойный нашу броню взять не должен… Или возьмет? Неужели они сумели подобраться метров на пятьдесят? И как их никто не заметил?

Нет, больше никаких героических подвигов в духе РККА. Только совместно с пехотой и никак иначе… Зарвались мы сегодня, привыкли что все на ура получается, что самые крутые… а успей они нам еще пару раз попасть? Амба… Нас извлекли б из под обломков… И залпы башенных орудий… в последний путь проводят нас…

Обидно, убит один из башнеров из 41-й танковой дивизии. Черт, остались трое с 'тридцать восьмых' и один башнер с 'бетушки'. Но он нужен на КВ. Или… Надо подумать…

Всю обратную дорогу до трейлера меня трясет от злости и недоумения. Ну чем нас могли достать? Чем?..

1 июля. 1941 год. Украина. Поселок. Штаб 298 пехотной дивизии.