Клим Ворошилов. Первый Маршал страны Советов. Друг Сталина, враг Хрущёва

В самом деле, когда копаешься в тех событиях, то трудно удержаться от смеха. Накануне Октябрьского вооруженного восстания Троцкий правильно уловил, что только однозначное принятие позиции Владимира Ильича может сулить политическое будущее. И двигался в русле Ленина до самого Брестского мира. Заслужил славу и огромную популярность как один из самых деятельных участников восстания. Когда же подписание мира с немцами оживило внутрипартийную оппозицию в лице «левых коммунистов», Лев Давидович заметался, доверие Ленина утратил. И его Владимир Ильич выдвинул на пост наркомвоенмора. Не способный ни учиться, ни к какой скрупулезной, упорной работе амбициозный человек на этой должности мог только компрометировать себя. Что Троцкий и делал, постепенно утрачивая влияние. Командировки его самого ненавистного врага, И.В. Сталина, на самые угрожаемые фронты, где Иосиф Виссарионович действовал, демонстративно не считаясь с мнением Председателя РВСР, сами решения Ленина в обход высшего военного органа Республики, ставили «создателя Красной армии» в положение никому не нужного, только мешающегося под ногами болванчика. Почти единственной опорой оставались призванные лично им на службу военспецы и часть политических работников, такие же ни к чему не годные горлопаны.

Но нужно учитывать, что военспецы пошли служить за зарплаты и пайки, поэтому им крайне важно было правильно ориентироваться в вопросе: сколько твой начальник еще в должности просидит и кто будет следующим? В каком месте соломки подстелить?

Новая должность Климента Ефремовича, командующий округом — это уже было очень и очень серьезно. А тандем из Фрунзе (командующий войсками Украины и Крыма) и Ворошилова ясно свидетельствовал, что в командовании РККА возникла сила, которая может Льва и раздавить.

События долго себя ждать не заставили. В 1922 году Фрунзе и Ворошилов нанесли по Троцкому удар, после которого он так никогда уже и не оправился…

Снова повторю — у меня нет никакого предубеждения против военспецов. Какое может быть предубеждение в отношении таких людей, как Дмитрий Карбышев? Часть их и в Гражданскую воевала добросовестно, и потом в межвоенном строительстве РККА участвовала. В меру своих сил, конечно. Они были продуктом отсталой армии старой России и несли на себе отпечаток этой отсталости. Ну еще часть их была заражена отвратительным гонором, никак не могли изжить в себе звание «их благородий». Но современная тенденция выставить их главными творцами победы в Гражданской войне настолько исторически бессовестна!

Да и вообще, осмелюсь утверждать, офицеры царской армии, большая их часть, даже не были военными людьми, а уж тем более командирами. Форму они носить умели, щеголевато каблуками щелкали, даже на карте речку от болота отличали, но это их военными и командирами не делало.

Вот офицеры германской армии военными и командирами были. Они даже не подготовкой от русских офицеров отличались, подготовка — это ерунда еще.

В первой главе я писал об отце Климента Ефремовича, который больше 10 лет прослужил в армии, но вернулся домой совершенно неграмотным. Я там высказал удивление по поводу морального облика командиров Ефрема Андреевича, которым было абсолютно плевать на грамотность солдат.

Германские офицеры командовали грамотным войском, у них солдаты поголовно грамотными были. Поэтому германские офицеры были командирами.

А в русской армии даже в 1914 году половина личного состава низших чинов расписывалась крестиком. И офицерам на это было наплевать. Назовите хоть одну войсковую часть, хоть одного русского военачальника, который в армии обучал солдат грамоте. Сможете? Вот то-то и оно. Русскому офицерству было абсолютно безразлично — грамотное у него войско или нет. Если офицеру безразлично, может его солдат самостоятельно уставы и карты читать или не может, то он не офицер и не командир, он дрессировщик.

Вот Климент Ефремович Ворошилов был прирожденным военным и командиром. У бойцов он пользовался не популярностью и не авторитетом. «За любимым наркомом…» — это даже в песни перешло, Ворошилова в армии бойцы любили. Пожалуй, после Суворова это первый такой полководец был у русских. Но Суворов во многом, как сегодня говорят, популист, а Климент Ефремович даже в мыслях не держал этого принципа. Никто не вспоминает его сюсюканье с солдатами, панибратство и другие ппучкидрючки, с помощью которых можно к себе ложно-теплое отношение у подчиненных вызвать. Вспоминают его железную руку, строгость.

Когда в 1921 году началась демобилизация в армии, то Владимир Ильич говорил, что демобилизованные солдаты, испытывавшие трудности с устройством в мирной жизни, дали прирост бандитизма. Только это демобилизованных буденовцев не касалось. Они в мирной жизни были на вес золота. Они в неграмотной стране были нарасхват. Потому что неграмотных в Первой Конной не было!