Климат меняет историю

Хорошо, а дальше почему это Цзи-цянь, весьма хороший полководец, одолевший китайцев, не разбил тибетцев совсем, удовлетворившись словесной покорностью Фаньлочжи, и не отошел от границы с этими самыми тибецами? Причина – голод и истощение войск. Очевидно, быстрый маневр на запад и штурм Ляньчжоу окончательно подорвали силы тангутской армии, и Цзи-цянь решил остаться на зиму у Хуанхэ, в плодородных долинах, где можно было прокормить воинов и выпасти лошадей. До начала весны он просто не мог перейти на другие пастбища, они были выжжены засухой и потравлены до корней. Тут надо отдать должное решимости тибетского вождя, он ударил в момент наибольшего истощения тангутов и добился своего. Цзи-цянь, будучи заложником ситуации, принял бой, который, очевидно, дошел до рукопашной схватки у шатра правителя, а дальше приближенные вынесли своего раненого предводителя из боя и бросились бежать в Линчжоу. Судя по тому, что тибетцы его не преследовали, да и потом не стали нападать, им это сражение тоже обошлось большими потерями, и Фаньлочжи счел за лучшее отступить.

Засухи и голодовки и потом приводили к неудачам тангутов. Так, Дэ-мин собирался в 1008 году устроить поход на уйгуров, чтобы обезопасить свое государство с запада и захватить побольше плодородных оазисов. Но засуха и тут подорвала силы тангутской армии. Несмотря на это Дэ-мин выступил в поход, в котором потерпел тяжелое поражение. Уйгуры и тибетцы, выступившие в союзе, заманили тангутскую армию в засаду и истребили ее почти поголовно. Сбежать удалось лишь командующему армией Ваньцзы⁸⁰. Он, в страхе перед наказанием, не вернулся ко дворю правителя, а убежал в Китай. В мае 1009 года Дэ-мин выслал еще одну армию для осады уйгурского города Ганьчжоу, но и тут потерпел поражение. Он собирался в конце 1009 года еще раз выступить в поход, но отменил приготовления из-за недоброго предзнаменования – днем были видны звезды. После этого Дэ-мин на 18 лет отказался от войн с уйгурами и занялся укреплением государства.

Первые тангутские правители воевали, невзирая на засуху и голод, но все же череда неудач заставила их считаться с обстоятельствами. Начало решительной борьбы с климатическими затруднениями положил Цзи-цянь, который во время засухи 1002 года повелел строить плотину на Хуанхэ вблизи старой столицы государства – Сячжоу, в степях Ордоса, чтобы отвести воду в каналы этого района орошаемого земледелия⁸¹. На левом (восточном) берегу Хуанхэ, который был под властью тангутов, имелось 68 каналов, которые орошали 511 тысяч гектаров земель, в том числе 5 древних крупных каналов.

Хотя Е.И. Кычанов не вносит особой ясности в вопрос о засухах, и упоминает засуху и в 1002 и в 1003 году, возможно, что в эти годы была череда засух, охватывавшая разные районы, увенчавшаяся сильным голодом в 1003 году. Это вполне вероятно. Так вот, Цзи-цянь боролся с засухой самыми решительными мерами. На строительство плотины было брошено все окрестное население в порядке трудовой повинности. Дисциплина была жестокая, за малейшую провинность бросали в реку, а потом вытаскивали.

Впоследствии освоение пашни было поставлено более организованным порядком. Проводилось строительство и ремонт плотин и каналов в порядке трудовой повинности. Поощрялось освоение целинных земель. По тангутским законам, крестьянин, распахавший целину получал ее в собственность, мог продавать и передавать по наследству. С земли, сообразно ее урожайности, взимался налог. Продажа земли была строго регламентирована в целях сбора налогов, и все земельные сделки утверждались государственными органами.

Очень тщательно было регламентировано скотоводство и сдача натурального налога. Весь скот подлежал учету, составлялись списки скота и пастбищ, на которых он выпасался. Каждый скотовод, внесенный в списки поименно, должен был сдавать определенное количество молочных продуктов и шерсти, а также казна скупала эти продукты сверх взимаемых налогов⁸². Продажа скота за границу частными лицами запрещалась под страхом смертной казни; вывоз скота могло осуществлять только государство.

Государство также взяло в свои руки распределения пастбищ. В целом, у тангутов сохранилась прежняя, родовая система пользования пастбищами и водопоями, но самые лучшие пастбища государство взяло себе. При дворе тангутского императора появилось специальное ведомство скотоводства, которое занималось управлением государственными пастбищами. На них выпасали лошадей из государственных табунов⁸³. Это неудивительно, в свете того, что тангутская армия была составлена почти исключительно кавалерией. После захвата уйгурских земель в 1036 году, в Тангутском государстве появились верблюды, разведению которых тангуты научились у уйгуров.