Клинические разборы в психиатрической практике

Первая госпитализация больного в ПБ № 3 в апреле 1998 г. При поступлении ориентирован правильно, крайне тревожен, предъявляет массу жалоб на свое здоровье. Ощущает «изъятие мыслей из головы», звон в голове, «депрессию по телу». Речь сопровождает соответствующими жестами. Просит помощи. Заявляет, что лучше умереть, чем такое терпеть. Настроение снижено. Получал галоперидол 5 мг в/м 3 раза в сутки, амитриптилин 40 мг 2 раза в/м, феназепам 0,5 мг 4 раза, корректоры, реланиум 10 мг на ночь. Состояние на этой терапии не улучшалось, в течение дня приступообразно возникали тревога, беспокойство, усиление неприятных ощущений в правой половине грудной клетки. Короткое улучшение наступало после внутримышечного или внутривенного введения реланиума. Оставался ипохондричным, фиксированным на своих переживаниях, о которых многословно и часто говорил. Увеличение дозы галоперидола усиливало беспокойство, тревогу, неусидчивость. Галоперидол был заменен на терален (5 мг 3 раза в день). Тягостные ощущения сохранялись с прежней интенсивностью. В дальнейшем пытались подобрать терапию, назначая в различных комбинациях этаперазин, эглонил, финлепсин, леривон, паксил, флуанксол, алзолам, элениум, аминазин при сильной тревоге. С некоторым улучшением был выписан домой на лечении по схеме: амитриптилин 50 мг 3 раза, финлепсин 200 мг 3 раза, эглонил 200 мг 3 раза, реланиум 10 мг на ночь. Состояние ухудшилось вскоре после выписки. Лечился в дневном стационаре ПНД, где отмечалось ухудшение после введения в схему средних доз нейролептиков. С трудом справлялся с работой.

С 26.06 по 10.11.98 г. вновь лечился стационарно в ПБ № 3. Вновь шел подбор терапии. Получал мажептил 10 мг 3 раза, клоназепам 2 мг 3 раза, реланиум, аминазин на ночь, клопиксол 10 мг 3 раза. Терален 10 мг 3 раза, амитриптилин 50 мг 3 раза. С целью преодоления резистентности больному с его согласия вводился сульфазин, но эффекта не было. Получал коаксил, леривон, азалептин 25 мг. От последнего у больного возникало сильное слюнотечение. После назначения мажептила наблюдалось резкое падение АД и слабость. С диагнозом «нестабильная стенокардия» 6.09.98 г. больной был переведен в кардиологическое отделение больницы № 54. Затем находился 2 суток в больнице № 33. Диагнозы сердечных заболеваний были отвергнуты, и 10.09.98 г. больной возвращен на долечивание в ПБ № 3. Получал флуанксол, хлорпротиксен, реланиум, амитриптилин. Выяснилось, что амитриптилин и реланиум помогают больше всего, кроме этого, принимал танакан, магнезию в/в и был выписан в удовлетворительном состоянии под наблюдение в ПНД. В декабре 1998 г. была оформлена II группа инвалидности. Регулярно посещал участкового психиатра, но состояние вскоре ухудшилось, усилились «стяжка», тревога, нарушился сон.

Вновь лечился стационарно в ПБ № 3 с 09.02 по 20.06.99 г. Для преодоления резистентности были проведены 2 процедуры плазмафереза. На фоне приема тералена и анафранила отмечалось некоторое улучшение, был выписан домой.

22.07.99 г. вновь госпитализирован в ПБ № 3 в связи с усилением депрессивной, сенесто-ипохондрической симптоматики. Получал тиапридал, сонопакс, которые были малоэффективны. Отмечалось улучшение при приеме амитриптилина, но в то же время при одномоментном приеме 50 мг амитриптилина резко снижалось АД. Больной оставался крайне навязчивым. С жалобами на сильную «стяжку» постоянно просил дополнительные лекарства. В отделении был бездеятелен, малоподвижен, бо́льшую часть времени лежал на кровати, отвернувшись к стене, монотонно, однообразно говорил только о своих ощущениях, считал себя самым больным в отделении и просил сделать хирургическую операцию на «стяжке». Медикаментозное лечение было неэффективно, при увеличении доз лекарств резко снижалось АД. 06.09.99 г. больной с диагнозом: «Шизофрения приступообразно-прогредиентная, депрессивно-сенесто-ипохондрический синдром на фоне выраженного эмоционально волевого дефекта» — был переведен в Московский НИИ психиатрии для электросудорожной терапии (ЭСТ). Было проведено всего 2 сеанса ЭСТ и в связи с усилением тревоги, беспокойства, ажитации от дальнейшего применения этого метода отказались. 16.09.99 г. больной был возвращен в ПБ № 3. Когда он вернулся, жена, персонал отделения и врачи все же отметили некоторое улучшение в состоянии: оставаясь ипохондричным, навязчивым, он стал сам выходить играть в шахматы. Получал ноотропил, танакан, церебролизин 8,0 в/в N15, анафранил в/в капельно до 200 мг и по 75 мг 2 раза (в обед и вечером) внутрь. На капельницах с анафранилом он чувствовал себя лучше: выходил из палаты, что-то делал, но как только действие препаратов закончилось, состояние вернулось к прежнему. Был выписан домой 6.12.99 г. практически без улучшения, чтобы хотя бы немного побыть дома. Со слов жены, дома отремонтировал краны в ванной, но был занудлив, жаловался на здоровье и просил дать что-нибудь из лекарств дополнительно. 8.12.99 г. вновь поступил в ПБ № 3, где находится по настоящее время.