Клиника Мозга

Вообще ночные дежурства обычно проходили спокойно. Редко привозили тяжелых, после автомобильных аварий. Днем работы было больше. Но раза два в месяц, именно в ночную смену, полицейские доставляли из спецприемников, так называемых спецконтингент — бомжей, алкашей и наркоманов, на которых обычные меры полицейского перевоспитания уже не действовали. И тогда очередь наступала за Самсамычем. Он делал прокол в черепе и удалял небольшую часть мягких тканей с нейронами, отвечающими за неадекватное поведение пациента, и вживлял вместо них нейростимулятор, так называемый обратного действия. Эту, достаточно специфическую операцию, он хорошо освоил еще на кафедре у профессора Смоленского. Качественные, многофункциональные нейростимуляторы были только иностранного производства и стоили баснословно. Такую операцию могли позволить только самый обеспеченный круг бизнесменов или чиновников высокого ранга. А у Смоленского, они тогда только начинали отрабатывать методику подобных операций, используя отечественные, одно-двух функциональные, разработанные в недрах спецслужб. После вживления таких стимуляторов, люди должны были забыть тягу к вредным привычка, но при этом их дальнейшая повседневная жизнь обязательно должна была проходить в условиях жесткого командного контроля извне. Поэтому, таких пациентов отправляли на реабилитацию в соответствующую среду. Из них потом получались исполнительные военные, полицейские и люди подобных профессий. Послеоперационный период, в больничных условиях, проходил быстро, в течении трех-пяти дней. После чего пациентов забирали на профессиональную подготовку в трудовых лагерях, а дальше, в зависимости от способностей, распределялся в различные силовые или близкие к ним структуры. Проведение такой операция не гарантировало сто процентного результата, прежде всего из-за стимуляторов, качество которых было еще далеко не совершенным. Но еще зависело, от природных особенностей мозга пациента. Иногда попадалась очень плотная ткань, удалить которую обычным способом было затруднительно в условиях райбольницы, что, однако очень редко случалось. Таких пациент не оперировали, а на следующий день забирали оперативники. Вот и сегодняшней ночью ему попался именно такой пациент, по фамилии Курочкин. Самсамыч открыл папку с его делом. С фотографии на него смотрел, чуть улыбаясь совсем еще молодой парень, с интеллигентным лицом. «Все анализы идеальные. Никаких следов постоянного употребления психотропных препаратов нет. Ну и не алкаш, точно. Как он попал в эту компанию?», — задумчиво произнес вслух Самсамыч.

— Что ты сказал, — приподнявшись, спустил ноги с кушетки Петров.

— Да, вот сегодня ночью одного привезли. Непохож на спецконтингент. Может ошиблись?

— Кто такой? «Фамилия есть», — Петров, наклонившись вниз, доставая кроссовки из-под кушетки.

— Некто Курочкин.

— Курочкин, Курочкин. Фамилия вроде знакомая, — стал вспоминать Петров. — Не тот ли это экоактивист, который выступает против вырубки леса под новую автодорогу. Фото его есть?

— Да, — Самсамыч повернулся к нему в кресле и протянул раскрытую папку пациента.

— Точно, он, — хлопнул по фотографии рукой Петров. — Его уже несколько раз забирали в полицию и в психушке держали. А он все не унимается. Упертый. Видно, достал концессионеров.

— А сюда его зачем привезли? Он же не по нашему профилю?

— Пусть спасибо скажет. А то могли уголовку завести и тю-тю, годика на три-четыре, тапочки шить на зоне, — беззаботно ответил Петров, подходя к столу и включая чайник. — Так ты его прооперировал?

— Угу, — буркнул Самсамыч, поворачиваясь к столу. Он достал из верхнего ящика упаковку с неиспользованным нейростимулятором, записал в формуляр Курочкина, в графе его заводской номер, с отметкой «операция прошла успешно». Вытащил из упаковки пластиковый пакетик с чипом и сунул его себе в нагрудный карман рубашки.

***

Домой Самсамыч пришел около одиннадцати, отстояв очередь в бухгалтерию за зарплатой, а потом еще, зашел по пути в магазин, купил молока, хлеба и картошки. А по случаю зарплаты, взял еще «киндер сюрприз» для дочки.

— Вот. Все купил, что просила, — устало зайдя на кухню, он поставил авоську с продуктами возле стола и выложил из кармана шоколадное яйцо.

— По какому случаю гуляем, — повертела «киндер-сюрприз» в руках жена Люся.

— Сегодня зарплату выдали, — Самсамыч вытащил из кошелька деньги и протянул Люсе.

— Двадцать три тысячи, — пересчитав деньги, она выразительно посмотрела на него и взяв с подоконника небольшую синюю бумажку, протянула ему, — Вот посмотри.

— Что это?

— Квитанция по квартплате. Шесть тысяч. И это хорошо, что отопление летом не включают.

— В концу квартала премию обещали подкинуть, — виновато пожал плечами Самсамыч.

— Твоя дочь в школу должна пойти через два месяца. Из старой формы она выросла, да и о зимней одежду уже подумать пора, — резко ответила Люся, поджав губки. — Где деньги Зин?