Клиника С.....

«Я понимаю, что врач не может относиться к пациенту, как к своему близкому родственнику, потому что тогда никаких нервов не хватит, умрешь от инфаркта в первый год работы, но элементарное сострадание врач иметь должен. А еще врач должен соблюдать свои должностные инструкции, помнить клятву Гиппократа и ни в какой ситуации не допускать грубости и хамства, которые заведующий отделением рентгенохирургических методов диагностики и лечения Р. В. Яцына сделал нормой поведения. В ответ на мое законное недоумение по поводу отказа от операции я услышал от Яцыны: „Если ты такой умный, лечи себя сам“».

Ну это вообще чепуха. У любого из заведующих отделением за день хоть один раз да сорвется с языка нечто подобное. Пациенты пристают, буквально осаждают, треплют нервы, нет-нет и скажешь. Чего из таких пустяков истории раздувать? Действительно, если ты такой умный, что позволяешь себе учить жизни врачей, то чего же не лечишься? Хотя бы у психиатра?

«Когда я лежала в реанимации НИИ кардиологии и кардиохирургии, то приходила в ужас от того, что там творилось. Однажды устроили оргию прямо среди белого дня, никого не стесняясь. Я не могла повернуться или встать, потому что была слаба, но отчетливо слышала характерные ритмичные звуки, скрип койки, которые наводили на соответствующие мысли. Длилось все это очень долго, сколько точно, не помню, потому что в какой-то момент звуки меня убаюкали и я заснула…»

— Давайте, давайте, валите все в кучу! — сказал в пространство Всеволод Ревмирович.

— О чем это вы? — поинтересовалась вошедшая в этот момент Валерия Кирилловна.

— Об этом грязном пасквиле! — Всеволод Ревмирович с силой ткнул пальцем в продолжавшую лежать на столе газету. — Характерные ритмичные звуки они в реанимации слышали и сразу решили — оргия! Среди белого дня! А подумать, что это кого-то «качали», сердце завести пытались, оттуда и ритмичные звуки, нельзя! Это же не так интересно, как оргия! Читали уже?

— Начала и бросила! — Валерия Кирилловна села на стул и неприязненно покосилась на газету. — Точнее — выбросила и дважды вымыла с мылом руки. Такая грязь!

— Докуда дочитали?

— Когда начали Инну Всеволодовну грязью поливать, так сразу и перестала. Я сначала даже и не поняла, что это про наш институт. Мне Галина Федоровна газету принесла…

— Возьмите и дочитайте! — Всеволод Ревмирович сложил газету и не положил, а прямо швырнул ее на стол. — Вы, как мой заместитель, должны быть в курсе. Завтра-послезавтра я отвечу на это в «Медицинской газете», а сейчас прошу вас собрать всех заведующих и от моего имени дать распоряжение немедленно подготовить по два, а лучше — три или даже четыре — в общем, не меньше трех благодарственных писем от больных. С полными паспортными данными, адресами, собственноручно написанными, чтобы никто не мог сказать, что это мы сами написали! Я попрошу опубликовать отрывки из этих писем. Собирайте всех, дайте прочесть эту клевету тем, кто ее еще не читал, и пусть прямо сейчас подготовят письма! Все отделения, без исключения! Надо же — в рифму сказал. Все отделения и поликлиника.

— Патологоанатомии тоже подготовить три письма? — уточнила Валерия Кирилловна.

— Ну вы совсем… — Всеволод Ревмирович сокрушенно развел руками. — Сами-то хоть поняли, что сказали?

— Вы же сказали — всем без исключения, — обиделась Валерия Кирилловна. — Между прочим, я сама пару раз слышала, как нашу патологоанатомию благодарили за чуткость и деликатность. Это же очень важно…

— Важно, но не в тему. Я вообще планирую говорить не о смерти, а о жизни. У нас Институт Жизни, а не Институт Смерти, как пишут вот эти…

Матерное слово Всеволод Ревмирович произносить не стал.

— А вы вот так и назовите свою статью: «У нас Институт Жизни, а не Институт Смерти»! — посоветовала Валерия Кирилловна. — Чтобы всем было ясно… А я подготовлю вам статистику за последние годы. Цифра всегда впечатляет.

— Особенно если это цифра, над которой поработали вы, Валерия Кирилловна…