Клиника Сперанского

Сержант открыл и тут же отлетел к стене, хотя вошедший в квартиру человек вроде бы и не делал резких движений. Был он среднего роста, поджар, имел худое лицо аскета и пронзительный взгляд исподлобья. Ему можно было дать все сорок, на самом деле не было и тридцати. Это и был тот самый смекалистый чекист по фамилии Гуцало, который на пару с Кузнецовым работал на Уханова.

Следом за ним в коридоре возник еще один комитетчик, повыше и поплотнее, который, заприметив в руках у лейтенанта наручники, простодушно сказал:

— Опять ты, Васин, злобствуешь. Как ни увижу, то надеваешь браслеты, то снимаешь браслеты. Прицепи их себе на пупырь и успокойся.

Васин, побагровев, только и нашелся что пробурчать:

— Разрешите идти, товарищ майор?

— Идите, — разрешил комитетчик, однако вмешался Гуцало, который небрежно, не глада на раздавленного Васина, осведомился:

— Тебе майор Сергеев не объяснял, кто он такой?

— Я его в лицо не знаю, — угрюмо ответил Васин. — А удостоверение можно и в газетном киоске купить.

— Пороть вас мало, — сказал Гуцало и жестом показал — проваливайте.

Менты пузатыми пингвинами засеменили на выход. Шедший последним сержант неожиданно пискнул: «До свидания», — вызвав у комитетчиков гомерический хохот.

— Суров ты с ними, — сказал плотный.

— С ними только так, — ответил Гуцало. — Зато потом от усердия в лепешку расшибутся.

Спустя минуту, они истово обшаривали квартиру, пытаясь найти следы коротышки, чьи шаги Новиков слышал по телефону. В то, что этим коротышкой мог быть мальчишка с кожаной папкой, Новиков не верил. Тому были свои причины. Пацан был пятым в гоп-компании взрослых мужиков, такому обычно отводится роль форточника. Но в форточку на третьем этаже не больно-то полезешь — высоковато, а тут еще разгар буднего дня, по двору болтается масса всякого люда, нет, не то. Мальчишка конечно же в квартире побывал, прихватил папку, однако дверь к тому времени была открыта. Замок вскрыли ювелирно, не оставив следов. Одно из двух — или это какая-то суперотмычка, или дубликат ключа. Первое исключается, поскольку самая навороченная суперотмычка у него, у Новикова. Остается дубликат. У урок дубликата быть не может, скорее всего здесь они появились по наводке. Кто-то, скажем тот же умник, оповестил, что дверь не закрыта.

Стоп, сказал себе Новиков, которому досталась гостиная с застывшим в кресле Дударевым. Эк тебя, дурака, понесло. Ну при чем здесь умник? Пристегни сюда еще и Васина — хороший компот получится.

Опустившись на карачки, он полез под стол, рядом с которым стояло кресло с Дударевым, и наступил коленом на какую-то твердую неприятную выпуклость, причинившую острую боль.

Это был маленький черный игральный кубик, который при ближайшем рассмотрении оказался вовсе не пластмассовой безделушкой из детской игры, а изящной вещицей из слоновой кости, покрытой черным лаком, с аккуратно позолоченными крошечными лунками. Нумерация была стандартная — от одной до шести лунок на каждой грани.

Вещице этой в жилище богобоязненного атеиста (странноватое сочетание) Дударева было явно не место.

— Начальник, — заунывно сказали из ванной комнаты. — Добровольное признание…

Выпущенная на волю четверка представляла собой жалкое зрелище. Из громил выпустили пар, громилы были вяли, потны, рожи красные, вздувшиеся. Не мудрено — из-за раскаленной сушилки в крохотной закупоренной комнатерке было жарко, как в сауне. К тому же переизбыток сероводорода — нервы-то ни к черту.

Выпустил их Гуцало, чей горящий взгляд заставил вздрогнуть борца сумо.

— А-а, Туча, — узнал Гуцало. — Не ожидал.

— Первый и последний раз, — невнятно пробормотал Туча. Чудовищно распухшая челюсть у него плохо двигалась. — Бес попутал.

— Туши свет, — сказал Гуцало. — Один охранником у авторитета, другой налетчик. А ведь мастера спорта. Эх.

Махнул рукой и сопроводил четверку в гостиную, на диван, где они сели тесной разномастной кучкой, стараясь не смотреть на стоявшее напротив кресло.

Новиков всё еще хлопотал под столом, дав себе твердое слово, что как только освободится — немедленно купит фонарь.

Из спальни с пустыми руками пришел майор, кивнул Туче, который совсем помрачнел, сказал радушно:

— Ну что, ребятки? Давайте ваше признание.

Небритый посмотрел на Тучу, тот кивнул, разрешая. Всё ясно, кто здесь главный.

— На хату эту навел пацаненок, — сказал небритый с акцентом. — Дяденьки, говорит, хотите заработать? А кто ж не хо…

— Молдаванин? — перебил его Гуцало.

— Как и вы, гражданин начальник, — ответил небритый.

— Как звать пацаненка?

— Да кто ж его знает. Мы сидели на лавке тут неподалеку, он подошел. А чо — жрать-то охота.

— Прямо вот так вчетвером и сидели? — уточнил Гуцало, в упор глядя на мощного Тучу.

— Не, ну это не важно, — нараспев протянул молдаванин.

— Важно, рявкнул Гуцало. — Говори, как было, может и отпущу. Я враньё за версту чую.

«Да уж, — подумал про себя Новиков, собираясь вылезать из-под стола. — Такому в лапки угодить — не дай Бог».

Хлоп — под пальцы попал какой-то предмет с колющей кромкой. Это было золотое колечко с витым украшением и маленьким бриллиантом.