Клинки Демона

— Думаешь этому селению грозит опасность? — подсаживаясь к нему, она куталась в рваный плед. Вопрос имел намек на адских тварей, разоривших деревню на Кубе.

— Завтра будет полнолуние… — Завтра и проверим, — закончила Авалса фразу за него. — Почему именно эта деревня, Ганс? В пустыне полно других, но ты выбрал именно эту, — она протянула замерзшие руки к костру. Ганс как-то странно пожал плечами, глядя в огонь. — Я бы выбрал эту. Разговаривая с местным шаманом, я узнал, что духи предков волнуются. — И ты поверил ему? — Авалса вскинула бровь в знак сарказма, но Ганс не обратил на это внимание, продолжая, — это самая населенная деревня на много километров вокруг. Для принесения в жертву, данного количества людей достаточно. — Принесения в жертву? — по лицу Ганса читалось, что он уже пожалел о сказанном.

— Помнишь деревню на Кубе? — наконец сказал он. — Да. Ты сказал, что людей утащили в Ад, но не рассказал, для чего, — Авалса всячески пыталась получить информацию о данной аномалии, но после откровения о сложностях восприятия, он и слова больше не сказал.

— В колодце мы увидели круг призыва, служащий для открытия врат Ада. На Кубе открыли врата первого уровня, выпуская в мир адских гончих. Авалсе не терпелось узнать, что еще за уровни открытия врат, но не стала сбивать откровение Ганса. — Тот, кто совершил обряд, не остановится, будет постепенно повышать уровни. Из врат могут выходить различные существа, однако для появления каждой необходима своя жертва. Если поблизости нет достаточного источника крови для подпитки, обряд не состоится, а жертва окажется напрасной.

У костра воцарилось молчание. Слышалось потрескивание углей, завывание ветра над пустынным горизонтом. Подозревая, что откровение закончилось, Авалса спросила, — что будет, если откроют нужное количество врат? Ганс посмотрел на нее змеиными глазами в упор. Для Авалсы все звуки вокруг, словно затихли. На миг показалось, что золото радужки глаза замерцало. Полено в костре громко треснуло.

Авалса, часто моргая, ощутила, что наваждение уходит. — если не хочешь отвечать, так и скажи, — гневно бросила она, отправляясь в шалаш. — Жду утром на тренировке, — помахал уходящей Ганс, в очередной раз оставаясь один в ночи.

Утро озаряло багровой дымкой окрестности. Песок, трава и вода окрасились в один цвет — красный. За поселением, немного дальше пруда, находилась небольшая площадка, поросшая жесткой степной травой.

На поляне сидел Ганс, обняв лезвие меча, дожидался появления спутницы.

После Кубы, Авалса попросила Ганса показать несколько движений с кинжалом, особо ее интересовавших. Она отказывалась от слов «тренировка», «учить», «урок», раздражаясь, если их услышит. Авалса считала себя достойным бойцом, однако сражения предстоят далеко не с людьми.

Она привыкла к эффективной и бесшумной нейтрализации противника. Будучи с Гансом, Авалса убедилась, что с подобными созданиями, бесшумные приемы бессмысленны, необходима другая стратегия боя.

Коготь она уже освоила, быстро привыкнув к искривленному лезвию, осталось отточить атакующие движения.

Авалса не стала дожидаться, пока Ганс поднимется. Коротким движением, она ткнула кинжалом сверху вниз. Не особо рассчитывая на успех приема, Авалса сыграла на опережение, ударив Ганса ногой снизу, лишая равновесия.

Следующий удар Когтя должен был войти в плечо. Восстанавливая равновесие, Ганс отбил удар мечом, руками держась за лезвие. Он так и не успел перехватить оружие, продолжая отбивать быстрые атаки рукоятью.

Авалса знала, что имеет преимущество в скорости, ее кинжал короче меча. Она плела смертоносные узоры, отыскивая брешь в защите.

Ноги перемещались в такт только им известному танцу. Ганс не испытывал особых затруднений в фехтовании, раздражая Авалсу уверенностью движений.

Точным ударом ноги, она попала под колено, снова лишая его равновесия. Авалса тут же метнула руку с Когтем в образовавшуюся брешь, прямо к горлу противника. Изогнутое лезвие снова встретило рукоять.

Следующий прием оказался слишком быстрым для Авалсы. Ганс вывернул клинок, крестовиной выламывая лезвие из рук Лазутчицы, которой ничего не оставалось, кроме как отпустить рукоять. Для проделывания захвата, Ганс тоже отбросил оружие в сторону.

Обладая мелкой комплекцией, Авалса предпочитала захваты и силовые приемы, атакующим ударам.

Она поднырнула под руку, избегая приема, плавно начиная проделывать свой. Оттолкнувшись одной ногой, она закинула другую на плечо Ганса, весом тела опрокидывая на спину. Авалса надеялась проделать болевой, но сквозь рубашку в грудь кольнуло что-то острое. Она опустила голову и увидела Коготь в руках Ганса. От досады, Авалса бросила его руку и откатилась в сторону. Он поднялся следом за ней, потирая ушибленное плечо.