Клинки города ярости

– Интересно, почему? Дайте-ка подумать. Наверное, потому что он двадцать лет только и делал для меня, что ничего.

– Это я рассказала Амаль, что видела в пещере кадара, который охотился на нее, – влезла Игла и выступила вперед. Над ее плечом тут же возник Реф и презрительно фыркнул.

– Ты? – Маура не сумела скрыть изумление.

– Я. Неожиданно, Маура? Наконец я вновь обрел тело и могу взглянуть в твои бесстыжие глаза. Скажи, разве тебя не мучила совесть, когда ты смотрела на Данию? Неужели вы обманывали бы ее до самой смерти? Разве она не заслужила знать, кто ее брат?

– Так это ты… – выдохнула Маура.

– Я. Жаль, что не смог сделать этого раньше – до того, как твой благоверный велел Дании опоить Амира и бросить его беспомощным в одиночестве.

– Семья Иглы – это мы.

Едва эти слова сорвались с губ матери, я фыркнула и отрезала:

– Лживая семья не нужна ни ей, ни мне. Мансур – паук, а ты запуталась в его паутине сильнее всех. Жаль, что я так и не стала для тебя важней его.

– Вы никуда не уйдете! – рявкнула Маура, кажется, пропустив мои слова мимо ушей.

Земля под нашими ногами заходила ходуном, но стоило Эрдэнэ свистнуть, как откуда-то из зарослей к матери ринулись трое его девочек. Они с визгом накинулись на Мауру, и той пришлось позабыть о нас, чтобы отбиться от чудовищ.

– Бежим. Девочки не смогут задержать ее надолго. – Эрдэнэ потянул меня за локоть к костру.

Мы нырнули в огонь первыми, за нами – Игла с Рефом, Геула и Диша. Мать и дочь удивленно замерли, но времени осматриваться не осталось. Я рявкнула им, чтобы не стояли на месте, и помчалась вперед. Эрдэнэ отстал, сторожа вход. Через несколько минут он нагнал нас, доложив, что Маура расправилась с его девочками.

– Не думаю, что она настолько глупа, чтобы пуститься в погоню. Когда огонь с нашей стороны потухнет, Маура уткнется в тупик. Не думает же она, что мы забудем оборвать коридор?

Несмотря на ободряющие слова Эрдэнэ, я все равно припустила быстрей, опасаясь погони. Маура доложит Мансуру о том, что мы не только сбежали, но и напали на нее. Он придет в ярость. Благо, что кадары к тому времени будут мертвы, а Аждарха прилетит ко мне.

Я беспокоилась, как бы Мансур и его приспешники не развязали кровавую бойню в Нараме. Вряд ли у них хватит на это сил без кадаров и Аждархи, но взбешенный революционер-неудачник может доставить немало проблем. Однако сейчас перед внутренним взором остался только образ матери и ее разочарованное лицо. Я так и не сумела смириться с тем, что она выбрала не меня, и не смирюсь, наверное, никогда. Всю жизнь, все бесовы двадцать лет, я стремилась заслужить ее любовь, хотела немного тепла и ласки, но не получила даже одобрения.

Сидя у костра в Нечистом лесу, Маура красиво лгала, что мы с Мансуром – главная ценность в ее жизни, но на деле он оказался куда важнее меня. Врали те, кто говорили, что женщина всегда выбирает своего ребенка. Я оказалась ребенком, которого не пожелали выбрать. Осталось лишь глотать горькую желчь и убеждать себя, что чья-либо любовь мне не нужна. Достаточно и уважения. Сойдет даже страх.

За дурными мыслями я не заметила, как пролетел путь по коридору огня. Топка камина возникла слишком неожиданно, и дорога оборвалась. Оступившись, я вывалилась на каменный пол и больно ушибла бок. Следом выбралась Игла, Реф завис над ее плечом, с ворчанием отряхиваясь и отплевываясь. На меня неожиданно рухнула Диша, а на нее – Геула. Эрдэнэ ехидно хмыкнул, окинув нас насмешливым взглядом, и кивнул Игле на огонь. Та мгновенно поняла, чего от нее хотели, и плотные тени тут же затушили камин.

– Я, конечно, ожидал, что ты рано или поздно появишься, ведьма, но на такое зрелище и не надеялся, – разнесся по гостиной знакомый мужской голос, отчего я едва подавила желание вытащить из ножен каму и метнуть в мерзавца.

Кое-как Диша с Геулой сползли с меня, и я наконец выпрямилась во весь рост, чтобы свысока взглянуть на развалившегося в кресле Иссура. На его исхудавшем лице, так похожем на лицо Тира, плясало злобное веселье. Глаза горели гневом, а губы искажал излом коварной ухмылки. Пальцы сжимали бокал с красным вином. Похоже, братец воеводы пьян. Вот уж не могла подумать, что так взбешусь, услышав от него всего одну колкость. Бесова встреча с Маурой! Она выбила меня из такого нужного сейчас равновесия.

– А я надеялась никогда не увидеть тебя живым, – буркнула я, отчего Иссур издевательски рассмеялся.

– Очень мило со стороны моего братца вытащить на волю того, кто хотел его убить. Да и тебя тоже. Ничему вас жизнь не учит. – Иссур неторопливо поднялся и хлебнул из бокала прямо перед моим лицом.

– Помнится, ты причитал, что не желал смерти Тира. Это было очень жалко. Ты и сам жалок.

Лицо Иссура дрогнуло, а на скулах заходили желваки. Я зацепила его за живое. Он вновь сделал глоток вина, и мой взгляд наконец зацепился за новую деталь – браслет тишины на запястье. Злобное веселье растянуло мои губы в кривой ухмылке. Однажды Иссур сказал, что с браслетом тишины я – никто. Пора ему ощутить себя на моем месте.