Клинок белого пламени

-- Руан, ублюдок рыжий, -- сплюнула она, зажав ладошкой рану над бровью. -- Я загоню тебя в сердце Хаоса, где даже такую скользкую мразь как ты сожрут не поморщившись.

-- Попытайся, детка, -- улыбочка стала приторно-сладкой, а взгляд отливающих медью глаз -- зовуще-многообещающим. -- Но на полпути придётся свернуть, и тогда я покажу тебе мой дом. Давно хотел пригласить тебя в гости, милашка. На бокал вина и новую партию...

Преобразуясь налету, Смычок прямо с места бросилась на давнего врага, в желании вцепиться в горло этой беспринципной твари! Но была сбита на землю хлёстким, сильным ударом! Покатившись по земле, она врезалась спиной в камень-основу, и зарычала сквозь зубы, не пытаясь снова принять облик дракона, как бы того ни хотелось. Её враг слишком быстр, а в краткий миг перевоплощения она становилась очень уязвима.

Тени сгустились, образуя мужскую фигуру рядом с девочкой. Молодой, статный, чем-то похожий на сказочного принца мужчина в чёрном шёлке и высоких сапогах, взглянул на девочку, повернулся к удивлённому Руану, рукой откинув за спину тёмные волосы, едва достигающие лопаток. Неуютно демиургу стало от этого взгляда. Это было даже не обещание смерти, не угроза, а констатация факта. Сейчас рыжий сукин сын будет мёртв. И смотрел на него пришелец из теней как на мертвеца.

-- Зря ты ударил мою сестру, -- негромко произнёс мужчина.

Наклонился, коснувшись ладонями отворотов своих высоких сапог, а когда выпрямился, в руках оказались два узких, коротких клинка. Широкие у рукоятей, лезвия к остриям сужались как иглы. От них буквально веяло смертью и кровью убитых демонов Хаоса. Рыжий демиург отступил. Этим оружием не ведут долгих сражений. Этим -- убивают быстро и без вопросов.

-- Я приношу свои извинения! -- Руан поднял руки ладонями вверх. -- Это вышло непреднамеренно -- она первая на меня кинулась!

-- Значит, был повод, -- по-прежнему не повышая голоса, с бесконечным спокойствием сказал пришелец, шагая вперёд.

-- Я согласен принести любую назначенную компенсацию! -- сразу же попятился назад рыжий. -- Всё, что вы потребуете!

Мужчина вопросительно взглянул на девочку.

-- Теневой... -- она устало поглядела на того, кто назвал её сестрой.

Если бы кто-то сейчас смотрел на рыжего демиурга, то увидел бы, какой животный ужас отразился на его лице. "Теневой Актёр..." -- беззвучный шёпот.

Смычок скривилась, провела ладонью по затылку, посмотрела на испачканные красным пальцы.

-- Да убей ты его, брат, и помоги мне встать!

Рыжий начал дематериализовываться ещё до того, как она договорила, надеясь сбежать, но боль в животе возникла за миг до исчезновения! Уже в пути через подпространство, Руан наклонил голову, не в силах дышать, и увидел рукоять клинка, лезвие которого прошило его насквозь...

-- Сбежал, -- констатировал Теневой, и в руке материализовался брошенный во врага клинок. Осмотрев кровь на лезвии, вытер о штаны, усмехнулся уголком губ и добавил: -- Не совсем сбежал.

Убрав своё оружие обратно в сапоги, Теневой опустился рядом с сестрой на колени, поцеловал в лоб, коснулся разбитого затылка и помог встать. Смычок тут же схватилась за свой стеклянный шар, стукнула по нему кулачком, рассеивая мглу, с тревогой посмотрела вниз, уткнувшись лбом... И сползла обратно за землю, обхватив себя руками.

-- Сволочи... -- Творец всхлипнула, кусая губы в кровь, и сдавленно застонала от выдирающей душу боли. Для настоящего демиурга душевная и физическая боль неразделимы и неразличимы. Пить свинец было легче...

-- Держись, дракончик... -- Брат обнял сестру, едва взглянув в Око Мира.

-- Закрывай врата, Нангерат! Закрой эти Кошмаровы врата!!

-- Не могу! -- некромант зло оглянулся на императора. -- Нас отбрасывает от ткани бытия!

-- Попытайся, колдун, дери тебя нежить!

Аллодис выругался сквозь зубы, увидев, что убитые защитники поднимаются умертвиями. Знаком сообщив, что меняет свою роль в этой битве, Аллодис выскользнул из круга и ушёл в другое сражение, лишая павших возможности стать бродячими мертвецами и перехватывая контроль над уже поднявшимися -- лишних солдат не бывает. Нангерат принял на себя дополнительную тяжесть, обернулся к императору:

-- Мать твою, Тигран, замолкни! Мы и так пытаемся!..

Жёлтые глаза на миг прищурились, а руки уже отправили в полёт смертоносное заклятье поверх головы упавшего Змея. Ламий стал подниматься из воды, Алинка разбежалась и прыгнула с края пирса. Схватившись одной рукой за плечо гиганта, другой вцепилась в волосы. В сознании демона, радующегося возможности много убивать, родилось тепло, перекрывая ярость. Воительница улыбнулась, ловя миг, в который осознала, как любит эти шикарные волосы, эту серебристую чешую, этого наглого Змея, которому то и дело хочется двинуть по морде кулаком... Она, Алина Пламенная! Они живёт! Сама!..

Мир был прекрасен. И прекрасен миг, когда бессмертная поняла, что вот это, поднимающееся из воды впереди существо огромной силы, угрожающее тому, что принадлежит ей, нужно убить. Неподдельное, чистое счастье заставило суть петь.