Клинок чести

Камиидзуми Сатоши. Наследник Имперского Рода Камиидзуми. Лет двадцать восемь – тридцать. Высокий, широкоплечий, с аккуратной бородкой, длинные чёрные волосы зачёсаны назад и собраны на затылке в «самурайский узел». Чёрное с золотом кимоно, вышитый серебром Цута-мон – изящный узор вьющегося плюща, символ верности и преданности. Пронзительные светло-карие глаза изучали меня всего пару секунд, прежде чем полыхнули огнём узнавания. И это пламя не предвещало мне ничего хорошего.

В противоположность ему, Сугивай Джиро, ровесник Сатоши, не отличался воинской статью. Однако, уступая мне в росте, смотрел свысока, вызывающе топорща стильные усики над сжатыми в узкую полосу бледными губами. Оранжево-жёлтое кимоно, дань родовой традиции, и кедр, вышитый разноцветным шёлком, довершали картину второго посланца Островной Империи.

– Камиидзуми-сан, Сугивай-сан, рад приветствовать вас! Долгих лет жизни и благополучия! – ровным и холодным тоном произнёс я, чётко отмеривая градус вежливого, но не слишком почтительного поклона. Так кланяются равным.

Моё поведение не могло остаться незамеченным. Удостоив меня холодными взглядами с плохо читаемым в глазах презрением, они всё же ответили на моё приветствие.

– Неожиданная и от того весьма приятная встреча, Хаттори-сан. Мы не предполагали встретить соотечественника на этом приёме. Вас и не узнать в этом… наряде. В Империи говорят, что вы безвылазно проживаете на территории школы, но, как я вижу, слухи остаются слухами, – прохладно улыбнулся Камиидзуми, едва заметно кивнув головой.

– Присоединяюсь к словам друга, – вклинился Джиро, не желая оставаться в стороне. – Токио периодически потряхивает от новостей с фронта затянувшейся войны. И ваша личность довольно часто становится предметом обсуждения в определённых кругах…

Зло скрипнув зубами, я бесстрастно взмахнул рукой:

– Позвольте мне, по праву младшего, быть вашим проводником на этом празднике жизни.

Послы Островной Империи переглянулись. После недолгой борьбы Сугивай Джиро криво усмехнулся и смиренно склонил голову, признавая правоту Камиидзуми, после чего напрямую обратился ко мне:

– Мы не станем играть в игры, Хаттори-кун. Ты ещё молод для равноценного обмена словами, да и… При всём уважении к имени твоих благородных предков, нам попросту не о чем разговаривать. Постой, не горячись, – он сделал неопределённый жест рукой, стоило только мне порывисто дёрнуться после столь оскорбительных слов. – Репутация твоего рода сильно пошатнулась. Клан Такэда, безусловно, страдает от болезненных укусов твоих наёмников, но в такой войне нет чести. Привлечь их было ошибкой. Ты настроил против себя если не всех аристократов Японии, то большую часть. А на нас… – сделал он паузу и бросил ехидный взгляд на Камиидзуми, – …на нас Император возложил обязанность лично донести Его Волю.

Несмотря на то что разговор шёл на японском, гости Ледяной Башни с интересом прислушивались к его содержанию. Среди них хватало как знатоков языка, так и тех, кто профессионально читал эмоции по лицам, позам и движениям собеседников.

– Я готов выслушать Волю Императора.

– Владыка Островной Империи желает лично способствовать прекращению бессмысленного кровопролития и потому приглашает главу рода Хаттори посетить его резиденцию в Эдо не позднее первого дня весны. Ваши переговоры Император желает приурочить к началу природного цикла обновления, – продолжал Сугивай Джиро, недовольно покосившись на мою кривую ухмылку.

– Император не может мне приказывать, поэтому делает предложение, от которого нельзя отказаться? – горько усмехнулся я и расхохотался, перестав себя сдерживать. – Прекрасно! Воля Императора будет исполнена! На этом я покину вас, дорогие мои соотечественники…

– Что ты себе позволяешь, мальчишка? – вскинулся Камиидзуми Сатоши, делая ко мне порывистый шаг, но тут же замер, напоровшись на встречный злой взгляд. – Не позорь…

– Довольно! Я сыт завуалированными оскорблениями и насмешками. И говорю вам лично: довольно, Камиидзуми-сан!!! – чеканил я, позволяя напряжению в голосе звенеть на весь бальный зал. Пусть слушают. – Если посланцы Императора сочтут себя оскорблёнными, я готов отвечать за нанесённый их чести урон. Здесь и сейчас или в любое удобное для вас время!

Зал притих, переваривая услышанное и шёпотом передавая содержание нашей беседы от одной компании к другой. И, на моё удивление, в голосах русской аристократии явственно звучали одобрение и похвала.

– Вызов брошен?! – спросил я у оторопевших от моей наглости соотечественников и взялся за рукоять меча. – Или вы позволите мне откланяться, дабы не бросать тень на репутацию ваших, без сомнения, славных родов?!

* * *

И раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…

Ведомая в танце девушка чарующе улыбалась, гипнотизируя меня глазами, и откровенно поддразнивала, обжигая прохладным мятным дыханием.

И раз-два-три, раз-два-три…

– Ты неплохо танцуешь, Леон. Приятный сюрприз, – продолжая улыбаться, отметила она и чуть крепче переплела свои пальцы с моими. – Надеюсь, не последний сюрприз в эту ночь…