Клинок эмира

Этого было достаточно. Наруз Ахмед и Бахрам ускакали прочь. Недалеко от кишлака они засели в кустах у арыка и стали выжидать обоз. Когда он показался, у них мелькнула мысль сейчас же совершить нападение. Но вид четырех бойцов с винтовками на изготовку, сопровождавших обоз, несколько охладил их пыл. Нет, лучше подождать. И они дождались ночи...

Теперь дело было совершено.

Выбравшись на край кишлака, Наруз Ахмед уже не мог сдерживать себя и побежал к карагачу.

- Ну? - наклонившись в седле, приглушенно спросил Бахрам.

- Готово...

- Хоп!

- Проклятый Умар заснул навсегда. И сон его будет так же крепок, как сон отца.

Он вдел ногу в стремя, взялся за луку и вскочил в седло.

- Так... - протянул Бахрам. - А клинок?

- Вот! - и Наруз Ахмед похлопал рукой по ножнам.

Бахрам шумно вздохнул и спросил:

- Куда?

- В Бухару. Там нас ждет садовник.

Они тронули коней и скрылись в ночи.

8

- Ну, а потом? - спросила Анзират, опираясь на руку Саттара и стараясь заглянуть ему в лицо.

Задумавшийся Саттар будто очнулся и торопливо оказал:

- Потом мы поедем в Ташкент... Учиться.

- И я?

- Что? О чем ты? Ну, конечно. Вместе, вместе поедем и учиться будем...

Анзират покачала головой:

- Нет, ты думаешь не об этом, а о чем-то другом.

Саттар попробовал рассмеяться, но у него это не получилось.

- Чудачка ты...

- Вовсе не чудачка, - возразила Анзират. - Ты сегодня какой-то странный, не такой, как всегда.

- Странный? Нет, почему же... Я такой, как обычно.

- Ой нет! Я сразу заметила, как только ты вошел в дом. И тетушка Саодат заметила. Она шепнула мне на ухо: "У Саттара какие-то неприятности. Разузнай!"

Саттар промолчал.

Они шли по улице, затянутой вечерним сумраком. Издалека слышались голоса - это молодежь собиралась в комсомольский клуб. Анзират без охоты шла сегодня на спектакль; ей так редко удавалось видеться с Саттаром. Вот и сейчас он занят, думает о чем-то постороннем, и Анзират должна весь вечер быть одна...

Саттар смущенно молчал и печально поглядывал на девушку. Анзират спрашивает, почему он невеселый, странный. Если бы она знала, какое несчастье обрушилось на них. Страшное несчастье... Сегодня под вечер, всего час-полтора назад, в городскую больницу вместе с ранеными бойцами особого отряда привезли ее мертвого отца - Умара Максумова. Знал Саттар и о том, что смерть свою старый мастер нашел не в открытой схватке с врагом, а от чьей-то предательской руки.

У Анзират нет больше отца... А отец у нее был замечательный. Много отыщется в Бухаре людей, которые пойдут проводить его в последний путь. Очень много. Много найдется людей, в судьбу которых вмешался Умар. Как его может забыть отец убитого доброотрядца Алиева, которого Умар спас от расправы белоказаков? А Расулев? Тот Расулев, что работает сейчас директором школы. А тогда, в двадцать первом, он умирал от тифа и голода. И спас его Умар. Спас не только его, но и его сестру и мать. Он выходил, выкормил их. А Шарипов, Ниязов, Фатхулин, Садыков - его ученики, которым он передал свое тонкое искусство! Да разве всех перечтешь? Одного старый чеканщик спас от смерти, другому еще в эмирские времена помог бежать от страшного клоповника, третьему, одурманенному и запуганному, открыл глаза, и тот ушел из басмаческой банды и привел с собой товарищей. И все они теперь честные люди и хорошо живут. Четвертому помог жениться. А сам Саттар? В двадцатом году Умар взял Саттара, круглого сироту, к себе, воспитал его, обучил ремеслу. А теперь Умара нет... Но как сказать об этом Анзират?

А сказать надо. Смерть, о которой знает уже целый кишлак и добрая сотня людей в городе, не могла долго оставаться тайной. Но сказать ей сейчас правду - нет, это было выше его сил.

Анзират, шедшая рядом, что-то чувствовала, видела, что ее верному Саттару не по себе.

- Почему ты молчишь? - сжимая его кисть горячими руками, спросила она.

- Думаю, - ответил Саттар первое, что пришло в голову.

- О чем?

- Да все о том же... Как мы поедем в Ташкент... А потом, быть может, в Москву... Ведь когда-нибудь надо побывать в ней, - солгал Саттар, и от этого на душе стало еще горше.

Анзират сердцем чуяла ложь.

- Ты говоришь неправду, - тихо сказала она и опустила голову. - Ты обманываешь меня. Ты хочешь, чтобы я обиделась и никуда не пошла?

- Нет... Не надо... Я все расскажу тебе, но потом...

- Когда?

- Когда буду провожать домой.

- Я хочу, чтобы ты сказал сейчас. Если ты любишь Анзират, ты должен сказать сейчас...

- Нет... Не сейчас... Это долго, и... мне надо спешить. Ты же знаешь, что я отпросился всего на час... Я приду к концу спектакля, провожу тебя домой и тогда все-все расскажу. Честное слово.

- Комсомольское?

- Комсомольское!

- Может, я провинилась перед тобой?

- Что ты... что ты!.. Никто здесь не провинился... Тут совсем особенное. Я даже не знаю, кто виноват.

- Возможно, отец?

- Что отец? - едва не вздрогнул Саттар и почувствовал стеснение в груди.

- Может быть, он виноват?

- Он и подавно ни при чем, - с тоской выговорил Саттар.

- Эй! Саттар, Анзират! Идите сюда! - раздался чей-то веселый голос. Скоро начинаем...