Клинок командора (СИ)

Дима, деловито собиравшийся к выходу, повернулся к нему. Хотя надо спешить, но путные идеи никогда на дороге не валяются. Кладезь мудрости, в миру звавшийся Владимиром Александровичем Кудрявцевым, неоднократно удивлял окружение и даже некоторых преподов своими мыслями.

Володя, почувствовав обращенный на него взор, сказал в пространство перед собой, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Оружие мы приобрели, и почти сделали, — Дима дернулся возразить, понимая, в чье сторону сказано «почти», но не стал вопить, решив возмутиться немного позже, — забыли об одном, господа.

— И что же мы такое опустили, господин стратег? — не выдержал Дима, решивший больше не спускать незаслуженной критики в свой адрес.

— Название.

— Кого? — не понял Миша.

— Ты прав, — в раздумье сказал Дима, — я же говорил — ты голова.

— Топоров, что ли? — постепенно созревал Миша.

— Их родных, — подтвердил Володя, с сочувствием глядя на него. Дескать, нельзя же быть таким тупым.

Миша побагровел, но смолчал.

— Что же ты предлагаешь? — подумав, спросил Дима.

— Не знаю пока, — сказал Володя, — но не топор точно. Топором дрова рубят.

Дима, бросив на кровать куртку, попытался вспомнить.

— Бог знает что, — не выдержал он, — целое средневековье было с кучей оружия, а в голову ничего не лезет. Историки мы али нет?

Миша в поиске названия оказался полезнее всех.

— У меня же есть комплект открыток «Русское оружие», — припомнил он.

— Точно есть, — подтвердил Дима, — только вот где?

В последний раз они интересовались открытками год назад, когда проходили Куликовскую битву.

— Так, — стал соображать Миша, — я его, по-моему, в старые тетради засунул за ненадобностью.

— Домой не увез? — на всякий случай поинтересовался Володя.

— Не должен, — похолодел Миша, — сейчас пороюсь. Есть! — издал он победный вопль.

Они уселись на его кровати, склонившись над открытками. Кольчуги, шлемы, самострелы, все не то.

— Вот, — сказал Дима, — рубящее оружие.

Заветная открытка была извлечена на белый свет.

— Опять топоры, — раздраженно проворчал Миша, — что там еще есть?

— Подожди, — сказал Дима, — смотрите, топоры делятся на секиры и булавы. А у нас что?

Володя подошел к своему топору.

— Булава, по-моему, другое. А вот секира. По мне, так пойдет. Лезвие такое же широкое.

— Миш?

— Секирами тоже дрова рубят. Помните, венгерский дровосек, который первым убил орка. Хотя… согласен.

— Вот и ладненько. У нас на вооружении секиры, — постановил Дима, не вдаваясь в нюансы. Название оружия его принципиально не затрагивало. Главное, что есть, — раз все решили, выходим.

Как назло по пути попался Колюня, от удивления забывший ознакомить их с последней теленовостью.

— Амбец! — брякнул он, глядя на топоры, — вы чего?

— Идем на защиту Петрограда, — поделился информацией Миша.

Колюня, впрочем, был студент и поэтому скоро пришел в себя.

— Дрова ныне в цене, — знающе сказал он, — будете обмывать первую получку, позовите, я в гости пустой не хожу.

Дима, закрывая дверь, обернулся к нему и ласково улыбнулся. Что уж там увидел Коля в его улыбке, осталось тайной, но он резво скользнул в свою комнату. В двери поспешно провернулся ключ.

— Секирой высадим! — пообещал Миша, пристраиваясь за уходящими друзьями, — не умеешь шутить — не лезь.

Улица встретила их кратковременным прекращением дождя. Солнце, правда, выглядывать не спешило. Спасибо хотя бы за это. Из-за низко нависших туч город казался миром вечных сумерек.

Вахтер в институте наотрез отказался пропускать трех странных студентов с топорами.

— Откуда я знаю, — защищался он, на всякий случай отодвинувшись поодаль, — может это вы и есть преступники. Попробуй потом докажи что-нибудь, когда вы в куски порубаете кучу народа.

Володя ожидал жаркого спора, биения в грудь и, в крайнем случае, апелляции к ректору со стороны их старшего. Однако Дима всего лишь достал из кармана какое-то удостоверение и сунул вахтеру под нос.

— Проходи, — утратил тот интерес к троице.

— Покажи, покажи, что там у тебя, — сразу пристал Мишка, снедаемый любопытством.

— Безматерных удостоверение выдал, — предположил Володя.

Дима кивнул.

— Полицейским стал. На время. Но об этом не треплитесь, — предупредил он их.

— Могила! — клятвенно пообещал Мишка. Володя промолчал, да Дима и не нуждался от него ни в каких заверениях. Володя молчун гранитный. Он знал, когда можно рассказывать, а когда прикинуться вешалкой.

Как они и договаривались, около кабинета ректора собралась вся дружина. Парни тоже не теряли время даром, услышав о пользе холодного оружия, но до топоров никто не додумался. Максимум, чего достиг прогресс, — почти половина вооружилась металлическими палками и теперь старалась, чтобы они выглядели не слишком заметно. Как-то непривычно около ректората стоять с таким металлоломом. О том, что вскоре его придется пускать в ход, тем более, никто не думал. Местное хулиганье опасности не представляло, а не местное было слишком грозным, чтобы обращать внимание на несколько студентов. Они играли в войнушки, как дети.

Вид троицы историков с секирами вызвал взрыв восторга.