Клинок пери

Друзья помолчали. В первый раз они осматривали место происшествия без него. Никите все казалось, что Лапшин вот-вот выйдет из-за угла и, как всегда, схохмит. Но этого больше никогда не будет.

Никита взвесил старинный фолиант на руке.

– Здесь перечислено несколько сотен видов всяких потусторонних существ. С некоторыми мы уже сталкивались, других пока не встречали.

– Надеюсь, и не встретим. Мне от одной мысли об этом плохо делается, – призналась Пожарская.

– Как ты думаешь, я могу забрать эту книгу себе? – спросил Легостаев. – Сдается мне, что мы еще не раз встретим нечто… необъяснимое. Хоть будет где навести справки.

– А ты ее вынеси потихоньку и сунь в мою машину, – посоветовала Татьяна. – Все равно никто не заметит.

Так Никита и поступил. Теперь эта книга занимала центральное место на его книжной полке среди нескольких энциклопедий и большой подборки комиксов. Он снова начал общаться по видеосвязи с Настей Михайловой. Теперь они разговаривали несколько раз в неделю. А вскоре Никита возобновил и свои походы в клуб «Додзе». Старый лис Канто, который свел его когда-то в спарринге с Сейлин, очень обрадовался возвращению Легостаева. С тех пор Никита два раза в неделю посещал «Додзе» и чувствовал себя превосходно.

Сейлин он больше не видел, хотя думал о ней почти каждый день. Он специально приобрел большое, в человеческий рост, зеркало и повесил его у себя в спальне. Никита ждал, что когда-нибудь блестящая поверхность замутится и девушка выйдет из него как ни в чем не бывало. Но пока этого не происходило.

Илларион Черноруков все так же посещал его по ночам, нашептывал всякие гадости и не давал перекидываться в пантеру. Это огорчало Легостаева больше всего, ведь он уже не мог без этого обходиться. Иметь невероятную силу оборотня, ловкость, прыгучесть, звериное чутье, наслаждаться этим и вдруг разом лишиться – он и врагу такого не пожелал бы. Никита так и не решил, как быть, и собирался в самом ближайшем времени поговорить с кем-либо из «Белого Ковена». Вообще-то он уже привык к чужому голосу в своей голове и иногда даже мог блокировать его, но это был не выход из ситуации. Никита понимал, что от старого колдуна необходимо избавиться любой ценой. Уж слишком опасным было такое соседство, и неизвестно, к чему оно могло привести.

Спустя пару недель после окончания всей этой истории Никита вернулся домой глубокой ночью после бурной вечеринки в клубе «Баккара». Михаил Сергеевич Бердышев уже оправился от ужасного происшествия в своем клубе и вновь начал устраивать шумные сборища. Посетителей он не потерял, и «Баккара» по-прежнему собирал каждую ночь полный зал народа. Никита стал любимым гостем Михаила Сергеевича и мог не платить за напитки в его баре.

Войдя в спальню, Легостаев увидел на кровати поверх покрывала листок бумаги, исписанный мелким красивым почерком. Никита сразу догадался, кто оставил ему это послание. Он взял записку и начал читать.

Моя миссия выполнена. Теперь я свободна. Но я должна предупредить тебя. Перед самой смертью Матриарх кое-что крикнула. Тогда я не придала этому значения, но потом призадумалась. С древних времен повелось, что могущественные черные колдуны и ведьмы, предчувствуя скорую кончину, передают знания своему преемнику или потомку. Если этого не случится, они обречены скитаться по земле в виде призраков, не находя покоя до тех пор, пока не найдут себе достойного наследника. Таким наследником, например, стал ты, Никита. Так что очень скоро тебя ждут большие перемены. К добру или к худу, я не могу сказать. Ты сам это поймешь, когда придет время. Но Матриарх передать свои знания не успела… Получается, что какая-то ее часть все еще жива? Мне страшно даже подумать об этом, но я хочу, чтобы ты помнил про нее. А еще… Спасибо тебе за все, Никита Легостаев, и прости меня. Я оставляю тебе кое-что на память. Думаю, ты оценишь мой подарок по достоинству.

Рядом с письмом на кровати лежал меч Сейлин. Его костяная рукоять была отполирована до блеска, остро отточенный клинок сверкал в темноте. Рядом лежали и ножны, опутанные длинным тонким ремнем.