Клинок света. Книга первая

На выбор осталось трое: Ашанте, Джанае и Синт. Синт – бог света и порядка, а я видел прекрасные перспективы для применения здесь магии света, но порядок? Звучало скучновато. Собственно, я любил беспорядок и хаос, так что сомневался, что мы поладим.

Значит, Ашанте или Джанае – жизнь или огонь соответственно.

Магия жизни – это прекрасно. У меня было одно исцеляющее заклятие, и то буквально спасало мне жизнь, когда бы я ни пострадал здесь, но огонь…

Не знаю, почему, но я его очень любил. Всегда. Так приятно было зимой посидеть у камина после тяжелого дня, посмотреть, как прогорают дрова… В глубине души я всегда был пироманом. А самое главное, у меня было целых два огненных заклинания, и если божество поможет их усилить, это очень кстати.

Я пожал плечами и подошёл к алтарю Джанае. Снова увидел подсказку, выбрал ответ «Да». Появилось новое уведомление, и ничего больше.

Вы выбрали Джанае, богиню огня, исследований и тайного знания в качестве своего божественного покоровителя. Пожертвованная мана: 0/1000.

Я глубоко вздохнул и огляделся. С минуту ничего не происходило. Я скривился, но решил продолжать. Стало очевидно, что прямо сейчас Джанае осыпать меня благами не собирается. Вот проклятье. Я сообразил, что должен выполнить первый минимум квеста, чтобы получить хоть что-то, хотя бы оповещение от богини, которой я решил себя посвятить.

Глава 12

На брань, душевные терзания, выбор божества и то, чтобы подумать, ушло несколько часов, а потому я вернулся в сад и перекусил, пополняя силы. Не пропадать же припасенной еде. Доедая второе яблоко, я уселся на траву, густо покрывавшую землю, наслаждаясь мягким бризом, солнечным светом и пением птиц. Я расслабился, позволяя мане восстановиться, а потом направил её богине и переливал, пока резерв практически не опустел.

Я занимался этим около часа, решив, что расположение Джанае мне не повредит, но потом заскучал. Поднялся на ноги и пошёл обратно внутрь, надеясь, что хотя бы этот этаж свободен от Тёмных спороносов и одержимых ими тварей, спасибо свету. И всё же прежде, чем войти, я осторожно осмотрел комнату. Впрочем, это скорее была дань здравому смыслу, нежели вера в то, что на меня нападут.

Миновав коридор, я направился к дальней лестнице уже куда увереннее, чем раньше. Дойдя до залепленных окон, попытался отчистить одно. Обнаружилось, что слой этой пакости намного толще, чем казалось. Я ковырял его и тянул, но оторвать сумел всего несколько кусочков. Тогда я прислонил нагинату к стене, вытащил кинжал и принялся долбить эту субстанцию, пока не оторвал солидный шмат, впуская внутрь солнечный луч. Посмотрел на оставшийся в руках кусок, но так и не понял, что же это, в конце концов, такое.

Похоже было на толстый слой грязи, высушенный или спёкшийся до почти кирпичной твёрдости, но как он оказался на окне, я представить себе не мог.

Памятуя о ненависти наводнивших башню тварей к солнечному свету, я решил начать отчищать окна. Не все и не полностью, но даже тут и там попадающиеся солнечные лучи как минимум создадут Спороносам изрядные проблемы.

Отчистив столько этой дряни, сколько мог за несколько минут, я убрал кинжал, взял нагинату и пошёл дальше.

На нескольких следующих этажах по обе стороны было с десяток, если не больше, комнат, а коридоры были такого размера, что там стояли стулья и цветочные горшки. Правда, что бы там ни произрастало, оно давным-давно погибло и обратилось в пыль.

Сбежав по ступеням на очередной этаж, я решил, что ещё пара этажей – и нужно возвращаться. Я знал, что уже недалеко от чертогов памяти, но мне требовалось безопасное место, чтобы отдохнуть и скоротать ночь. Если вскоре не найду ничего подходящего, придётся вернуться и заночевать в жемчужной комнате. По крайней мере, я знал, что там безопасно.

Я дошёл до следующего этажа и хотел выйти в коридор, когда заметил движение. Я подался назад, укрываясь на лестнице, поудобнее перехватил нагинату и осторожно выглянул из-за угла. Прямо посреди холла ко мне медленно шло создание из тысяч фильмов ужасов: истлевший скелет в доспехе. Левой руки у него не было по локоть, кожаный доспех местами прогнил, кожа осыпалась с него хлопьями, пока он шёл ко мне, сжимая копьё в оставшейся руке.

Я оглянулся, но больше никого не увидел, поэтому перевёл дух и шагнул вперёд, чтобы встретить его. Увидев меня, он сгорбился, выставил вперёд копьё и свирепо заклацал зубами. Из пустых глазниц меня буравили крохотные красные искры ненависти. Я ухмыльнулся в ответ. Может, оружие у нас и похоже – копьё против нагинаты, – но у меня-то две руки. И магия!

Я прыгнул на скелета, быстро сократив расстояние, пока он делал выпад, целя в меня наконечником копья. Таким ржавым, что наибольший риск оно представляло с точки зрения заражения столбняком, нежели с какой-то другой.