Клинок выковывается

Дальнейшее я воспринимал как одну сплошную круговерть. Поскольку день моего прибытия общим решением Совета старейшин был объявлен выходным, то не удивительно, что сразу появилось вино, которое селяне делали из ягод, заиграла музыка, и всё селение рассыпалось на несколько танцплощадок с расставленными вокруг них столами с едой и старательно наяривающими мелодии музыкантами. Я не пил, хотя со всех сторон мне протягивали полные кубки, просто делая вид, что пригубливаю из них. С алкоголем я не сильно дружил вообще, а в этот день победило здравомыслие: если бы я даже просто прихлёбывал из каждого кубка, то день для меня закончился бы очень быстро.

А так, погуляв среди веселящегося народа, я тихо выманил из толпы орка, которого перестали сторониться, и принялся вытрясать из него информацию обо всём произошедшем в долине за время моего отсутствия. Закончив с ним, я нашёл Дарина и, сообщив, что завтра с утра жду всех у себя на Совет, ушёл домой.

Утро сразу напомнило мне, что я не в столице. Скребущиеся под половицами мыши, а также крики домашней птицы и скота пробудили меня ото сна. Открыв один глаз, я вяло посмотрел в мутное окно. «Надо бы попытаться какое-никакое стекло сделать, — подумал я при виде слюдяных пластинок. — Правда, всё, что я помню из необходимых компонентов, — это чистый песок. Вот блин, и почему я химию нормально не учил?» Злость на себя, а также на то, сколько всего полезного можно было бы сделать, помни я, из чего делаются многие достижения нашей цивилизации, ни к чему не привела, кроме того, что я уже знал, больше ничего в голову не приходило. Придётся осуществлять только ранее задуманное, построить самогонный аппарат, изготовить бумагу, пеньку, а также механический молот и пресс — это всё, о чём я имел более или менее осмысленное представление, вплоть до циклов и технологии производства. Сейчас у меня наконец появилось свободное время, без суетливой каждодневной беготни, и можно было попробовать воплотить идеи в жизнь.

Сон окончательно улетучился, и я решил вставать. К тому же обоняние подсказало мне, что Рози приготовила завтрак.

— Господин барон, — вдова вошла в комнату, услышав, что я встал и застилаю кровать, — я вам говорила, что сама всё сделаю. Вы бы позавтракали лучше, а то на улице вас уже дожидаются.

— Как, уже?! — обалдел я. — Так, давай зови всех сюда и приготовь, пожалуйста, завтрак на всех.

— У меня уже всё готово, — с гордостью ответила она. — Вы садитесь за стол, а я их приведу.

Спокойно вздохнув, я уселся в своё кресло. Хотя от вида и запаха выставленных на стол кушаний у меня и текли слюнки, но я старательно сдерживался, пока в дом не вошли все старейшины.

— Думаю, никто не будет возражать, если вместо обычного заседания мы проведём совместный завтрак? — спросил я у них.

Раздался гул довольных голосов, и некоторые стали занимать места, кто-то пошёл за стульями. Рози тем временем принялась выставлять на стол дополнительные приборы. Минут через пять за столом разместились все, и тишину нарушали только звяканье ножей, вилок и оживлённое чавканье.

— Кто первый начинает, я или вы? — Я, почесав живот, довольно откинулся на спинку своего кресла.

— Думаю, имеет смысл начать нам, поскольку и рассказывать-то в общем нечего. — Атор оглянулся на своих соседей, и те поощрительно ему кивнули. — Всё идёт по плану: сеем, сажаем, выращиваем.

— Как кочевники себя ведут? — поинтересовался я.

— Пару раз пытались напасть, но дружина быстро их разогнала, — ответил один из людских старост.

Тут заскрипела дверь, и все повернулись на звук. В дом вошли Рон, Загиял и Ур’такал, которые, увидев у меня столько народу, остановились, а шаман вопросительно на меня посмотрел.

— Присоединяйтесь! — Я махнул рукой и встал из-за стола, уступая им место. Передислоцировавшись на кровать, я добавил: — Как раз моя очередь рассказывать про поездку в столицу, если что, поправите или дополните.

Телохранители уселись за стол и накинулись на то, что к тому времени не успели разорить старейшины. А те в свою очередь кратко ввели меня в курс дела. В принципе, рассказывать действительно было нечего, жизнь в посёлке продолжалась и без меня. После их рассказа настала моя очередь. Я, тщательно отсеивая то, о чём повествовать ни в коем случае не следовало — хотя бы о ликвидации отряда инквизиции и уничтожении гильдий убийц, — распространялся о путешествии. Особенное оживление у старейшин вызвал, конечно, рассказ о дуэлях. Они удивлённо переглядывались и восхищённо смотрели на меня, хотя я постарался описать всё вкратце и без подробностей. Заставили их задуматься предложения таронцев и маркиза, напугали покушения на меня, организованные гномами, так что, когда я закончил, в комнате наступила тишина.

— Да уж, вы там, господин барон, тоже не баклуши били, — с уважением протянул Дорн.

В зале раздался одобрительный гул голосов, многие с таким определением моих похождений были согласны.

— Хорошо, тогда у меня есть несколько предложений, и я хочу, чтобы вы их выслушали и оценили, — я задумался. — Наверное, стоит позвать Костёла и его спецов.