Клёст - птица горная

Ответ был очевиден: перед нами — «работный дом». Место, где живут люди, получившие работу за казённый счёт и выполняющие самую грязную и вредную работу: мыловарение, окраска тканей, а то и вовсе занятые на химическом производстве. Время от времени городская стража хватает попрошаек и бездомных и приводит их вот в такой дом, — на работу за гроши. За побег — КАТОРГА, даже женщинам, а условия работы там не лучше тюремных: имеются такие же надзиратели с плётками. Кстати, зачастую комнаты для работы располагаются в самом здании работного дома, на первом этаже.

Философ, вышедший из фургона и смоливший неизменную цигарку, мутным взглядом оценил мрачное строение:

— Сделаем… Клёст, сообрази нам прикрытие.

— Стену щитов! Два ряда! Марш!

Мой десяток встал полукругом на одно колено, второй десяток поднял щиты выше их голов. Получилось что-то вроде малой «черепахи», по которой уже стукнула первая пара вражеских стрел: мы выдвинулись в самый первый ряд — максимально близко к зданию.

Химики начали по цепочке передавать уже знакомые мне ручные бомбы, причём её прикрывали щитами те легионеры, что согласились составить компанию наёмникам — ради тех же обещаний повышенной награды. В конце цепочки оказался парнишка, делавший те же манипуляции: сорвал чеку, хлопнул по стержню, раскрутил бомбу на вытянутой руке за рукоятку и, почувствовав баланс и оценив расстояние, метнул её по восходящей дуге. Она, пролетев расстояние в полсотни локтей с гаком, нырнула в одно из окон.

Я ожидал грохота взрыва, но не услышал. Парнишка вторую бомбу промазал, и она, ударившись о стену, упала наземь и лопнула — пошёл клубиться белый туман.

«Ага, это у них „весёлый дым“! Решили выкурить всех…»

— Мазила! — гаркнул Философ, которого боги голосом тоже не обидели. — Ты перед боем не курил, что ли?!! Смотри, салага, как нужно!

Он схватил бомбу сам лично и побежал к зданию работного дома. Мы и ахнуть не успели, и тем более — организовать ему защиту. Философ, оказавшись почти у стены, швырнул «подарок» в окно второго этажа, а потом зайцем кинулся наутёк, петляя не хуже того длинноухого. Что-что, а погибать этот укурок не спешил.

Я бросился к нему навстречу и прикрыл его спину щитом, тут же словившим арбалетный болт, от которого наши броньки не спасали.

— Придурок! — только и мог что сказать я, едва сдержавшись, чтобы не врезать ему в ухо.

Между тем метатель третью бомбу швырнул без промаха. Мы передвинули «черепаху», и очень скоро дым заклубился во всех окнах второго этажа, из которых площадь у ворот хорошо простреливалась. Потом «подарки» полетели и на первый этаж. Когда-то ледогорский архитектор спроектировал «работный дом» так, чтобытот смог стать крепостью на пути врага, но боевая химия быстро свела на нет всю его идею.

Конечно, парнишка не все бомбы укладывал точно в окна, но он накидал их столько, что оборона работного дома стала совершенно невозможной.

Оставалась ещё покосившаяся лачуга, смотревшая на ворота одним крохотным окном. Работный дом стоял справа на улице, выходящей на ворота, а она — с левой стороны. В ней засел отмороженный арбалетчик, досаждавший наёмникам. Чтобы его ликвидировать, потребовалась бы полноценная атака, но наёмники могли во время оной получить удар во фланг, и при этом удерживать какую-то дрянную лачугу вообще смысла не имелось: для обороны она не годилась, т. к. её окошко смотрело на городские ворота.

То ли пример Философа на меня заразительно подействовал, то ли сам Нечистый подзуживал, но я вынул из рюкзака одну из бомб и бросился бегом на этот покосившийся домишко, — сразу же после того, как засевший там арбалетчик сделал очередной выстрел.

Итак, вырываем проволочку-чеку, бьём ладонью по стержню… ага, слышу хруст стекла. Кидаем бомбу в оконце, заворачиваем руку со щитом за спину — и бегом назад, без оглядки!

Сзади ухнуло. Когда я укрылся за «черепахой» и посмотрел на хибару, то с изумлением увидел, что никакой лачуги, собственно, и нет. Мне после боя рассказали, что сначала подпрыгнула вверх крыша, а затемизо всех щелей рванули пороховые дымы, — да так, что все стены мигом распались на отдельные доски, разлетевшиеся во все стороны, что те ласточки. Вот ни фига себе убрал я ОДНОГО стрелка… теперь мне точно башку оторвут!

Между тем в ворота заехал ещё один «химический» фургон, а потом — ещё и ещё. Ледогорцы попытались выбить прорвавшихся, но были встречены градом посыпавшихся на них «подарков» и отступили, завалив боковую улочку трупами. Они в ответ тоже швыряли горшки с картечью, но их метателям не удавалось подойти близко: химики и стрелки-наёмники не дремали. Сложилось равновесие, выгодное божегорцам, так как к городу подходили основные силы.

Это противостояние прошло мимо моего внимания, поскольку было на другом фланге и завершилось для нас успешно. У меня голова болела за другое: на улице, выходящей прямо на ворота, стояла баррикада, а за ней защитники подогнали онагр! Если он шваркнет в нашу толпу «стеноломом», то от нас останется одна каша!