– Формально ты права, но, может, объяснишь свои мотивы? Они касаются только тебя, я знаю, и ты не обязана…, но иногда это может затрагивать и других, хоть мы сейчас и не говорим об этом, – Кахаэль сказал это очень уверенно.
– Да, я понимаю и признаю это. Самхес в курсе, и он всё тебе расскажет, но потом, на клипере. Иначе… ты начнёшь меня переубеждать… И мы опять поругаемся, а я этого не хочу. Не сейчас. Кахаэль, это очень важно для меня, и я прошу тебя, улетай. Так надо, потом ты поймёшь и согласишься. Неужели так сложно выполнить хотя бы одну мою просьбу?
– Ты используешь моё чувство вины. Но да, я не могу тебе отказать, и ты это знаешь, я улечу.
– Не говори так! Что ты знаешь про чувство вины?! Думаешь, ты один делаешь и признаёшь ошибки?! Хочешь послушать и про мои, самые последние, вчера?
– Эййуиль, ну, это уж слишком! Именно вчера ты исправила всё то, что мы натворили с Кахаэлем. Тем, что ты сделала, можно только восхищаться! – Юхэнгль с сомнением покачал головой.
– Не делай преждевременных выводов, если ты чего-то не заметил, ещё не означает, что этого не было! Это я разделила группу, хотя прекрасно знала, что ни у тебя, ни у Кахаэля нет опыта экспедиций в архаике! Это я не возразила против вашего желания посмотреть обряд жертвоприношения, и это уже, учитывая вашу неопытность, было почти провокацией! Я самоустранилась от судьбы краснокожей, успокоив себя формальным истолкованием этики контакта! Я приняла ответственность за группу, а, значит, и все ваши ошибки также и мои! – Эййуиль яростно перечисляла свои прегрешения, чуть ли не захлёбываясь от возмущения. – И вы мне говорите про своё чувство вины и восхищение мною? Да это просто смешно!
– Не надо всё вешать на себя, ты же просила меня быть осторожнее, очень просила. Ну, зачем ты так? – понуро ответил Кахаэль.
– Не обманывай ни меня, ни себя, и я этого тоже делать не собираюсь. Я имела в виду совсем другое, и ты это знаешь. Ладно, хватит пререкаться. Вам уже пора идти, а я не хочу, чтобы расставание оставило лишь грустные воспоминания, оно и само по себе не очень приятно.
Девушка подошла к Юхэнглю и обняла его.
– Ты много чего наговорила сегодня, но это всё ерунда. Мы не любим упоминать о возрасте, но я в несколько раз старше тебя. И лучше знаю, что правильно, а что – нет. Так что, позволь уж старику продолжать тобой восхищаться, ты умница, девочка, и удачи тебе во всём! – огромный эйлфь наклонился и поцеловал Эййуиль.
– Самхес, друг, спасибо тебе за всё. Ты собирался вернуться сюда, и я рада буду тебя опять увидеть, даже если ты будешь один. Не пытайся его ни в чём убеждать, пусть решает сам.
– В этом ты могла бы меня не подозревать, ведь я же ниаи, – голубокожий улыбнулся и тоже поцеловал наклонившуюся к нему девушку.
– Я отправила тебе личное послание. Не хочу ограничивать твой выбор, но мне будет приятно, если ты распечатаешь его только тогда, когда клипер достигнет конца маршрута. У меня слишком много просьб к тебе сегодня? – Эййуиль лукаво улыбнулась. – Есть ещё одна. Поцелуй меня на удачу. – Девушка скользнула в открывшиеся объятия Кахаэля и на несколько секунд прижалась к нему в совершенно не дружеском поцелуе.
Тетрада, превратившаяся в триаду, двигалась вдоль обрыва в поисках спуска в долину. Изредка кто-нибудь оборачивался и махал рукой стройной фигурке на краю плато, провожающей их неотрывным взглядом.
Реперный журнал клипера №76890371
Возвращение
Реперный журнал клипера №76890371
– ПсевдоРазум, вызов. Можешь со мной поговорить? – Кахаэль закрыл дверь в свою каюту и завалился на койку.
– Личный канал выделен.
– Постарайся ответить на мой вопрос, даже если он покажется тебе странным…
– Мне никогда ничего не кажется. А вопросы людей всегда странные. Спрашивай.
– Помнишь, вчера мы рассинхронизировались с системой «двойной линзы»?
– Я всегда всё помню.
– Мы выбрали ручной режим защиты. Мы так всегда делаем, когда ты предоставляешь нам выбор. Но это же может быть опасно. Особенно в системах такого типа, в них всегда полно синхронизированного «мусора».
– Да, это может быть опасно.
– Почему тогда ты не возражаешь в одних случаях и возражаешь в других?
– Я не ограничиваю ваш выбор, если для этого есть хотя бы малейшая возможность.
– И поэтому ты всегда прав?
– Это вы правы или не правы, выбор почти всегда ваш.