Клирик

Морвид не растерялся и вновь, перехватив управление силами, стал тянуть Бриана на себя, одновременно ударяя заклятием средней мощности по грязной воде, которая вновь ключом закипела под ногами.

Я тоже не осталась безучастной. Подхватив ручеек от общего потока, я скороговоркой протараторила слова силы и ударила по болоту.

Трясина вспенилась, покрывшись зеленоватыми хлопьями, неподалеку вспучился огромный пузырь и, лопнув, обдал нас вонью сгнившей травы и сернистыми запахами разложения.

Барон каким-то чудом вскочил на ноги и за несколько прыжков смог добраться до тропы. Квартероны, схватив шесты, приготовились отбиваться от того, что могло полезть из бурлящей жижи. Но та лишь клокотала, словно кипела на сильном огне.

Находясь в единении в силовом потоке, мы обшаривали поисковыми заклятиями окрестности, но ничего, кроме обычного фона, присущего болоту, не видели. И все же что-то не давало нам покоя. Что-то странное было в воде, словно она ожила, но это невидимое было чужеродно нашим энергиям, чужеродно этому миру.

– Смотрите! – вскричал Лорил, невероятно быстрым движением выкидывая вперед шест. На него, словно на копье, оказалась нанизана мерзостного вида зубастая личинка болотного жука размером с крупную собаку. Дерево, не выдержав, хрустнуло, однако тварь, не долетая до воды, распалась на тысячу капель и без шлепка слилась с зеленой пеной.

И в этот момент трясина забурлила сотнями таких тел. Да не сотнями, тысячами! И весь этот вал пошел на нас с трех сторон, оставляя лишь дорогу в сторону камышового островка.

– Ходу, ходу! – прокричала я и, вырвав управление обеими силами у жреца, чтобы проложить тропу дальше, первой бросилась вперед.

А позади нас катился вал кишащих в болотной жиже спин.

Состязаться в скорости с ними было затеей бесполезной, и поэтому мы попеременно с Морвидом били площадными заклятиями на уничтожение тварей позади себя и с боков. Это хоть как-то сдерживало их натиск.

Перевести дыхание удалось лишь на очередном островке. Три из них мы проскочили практически мгновенно и на четвертом, из-за того, что он был более или менее сухим и крупным, рискнули остановиться. Личинки тут же попытались выбраться на сушу, они выпрыгивали из воды, но шлепались на землю вдали от наших ног. А дальше на берегу им не удалось продвинуться больше пары метров. Они пробовали ползти, но их неповоротливые тела, как у личинки майского жука, только с еще более толстыми туловищами, затрудняли движение. Они усиленно двигали сегментами, сокращались, растягивались. Но их скорость на островке, покрытом песком и обломками старого сухого камыша, которые налипали на осклизлые тела, была практически нулевой. Оставшимися у нас шестами мы просто-напросто спихивали тварей в воду. Бриан, правда, попробовал разрубить одну из них, но личинка тут же превратилась в зловонную жижу, которая стекла обратно в болото. А вот лезвие глефы начал покрывать странный налет, который активно принялся разъедать металл. Пришлось плеснуть чистой воды и несколько раз воткнуть лезвие в песок, пока оно не очистилось. Когда мы его снова осмотрели, металл оказался разъеден, словно в кислоте побывал.

– Что будем делать? – устало спросил один из братьев.

Я так и не поняла, кто именно. Теперь они походили один на другого, поскольку оказались одинаково с головы до ног покрыты болотной грязью и лент было не видно. Лишь глаза по-прежнему непреклонно сверкали изумрудной зеленью леса.

– Пусть кто-нибудь осторожно сходит на другой конец острова и посмотрит на воду, – неожиданно для самой себя я стала командовать, чем вызвала удивленные взгляды Бриана и Морвида. – Осторожно потыкает палкой в воду… Хотя…

Замолчав на полуслове, я, отобрав у жреца – тот только раскрыл рот в немом изумлении – последние ручейки силы, принялась разглядывать бурлящую воду.

Я вглядывалась в ее суть, но мне казалось, чего-то мне не хватало, какого-то компонента, который помог бы досконально все разглядеть… Но и так, словно сквозь очень мутное стекло, которое при этом сильно искажало размеры, удалось рассмотреть, что вся эта масса есть единое целое и что мерзостные личинки – лишь один из обликов, которые формирует сама болотная грязь.

– Я выполнил, что ты сказала, – отвлек меня от созерцания трясины Лорил. Я опознала его по грязно-синему клочку ленты. – С той стороны то же самое. Вода была спокойной. Тогда я свернул небольшой шар из камыша и травы и запустил им в болото. Но он не успел коснуться воды. Его растерзали еще в полете.

Я ответила ему угрюмым взглядом. Похоже, дело было швах!

Обратившись к жрецу, я уточнила:

– Раньше с таким сталкивался?

Тот отрицательно покачал головой.

– Идеи какие-нибудь есть?

Он только развел руками.

– Может, подождать, пока эти твари уйдут? – робко предложила менестрель.

Она все так же старалась находиться поближе к Лиасу, – кстати, квартерона уже можно было отличать от брата как раз по наличию Эльмы, вцепившейся в рукав. Девушку нервно потряхивало, но она старалась держаться.