Ключ

Я в это время уже летел туда во все крылья, соображая какое место наиболее уязвимо у этой твари, покрытой бронёй, какую я, наверное, только у папы видел. В это время сзади грянул выстрел, за ним второй! Обернувшись на лету, я увидел Магдалену, у ног которой валялись два дымящихся мушкета, в то время как она прилаживала на форкетт третий.

Не к месту, но всё же я успел обругать себя косным ретроградом! Давно надо было перевооружить команду и поменять эти стреляющие ломы на нарезные пищали, вроде тех, какими пользуются стрельцы русского Царя в граде Московском. Взять такую зверюгу можно было только выстрелом в глаз, но попасть так метко из наших грохоталок, которые, несмотря на свои размеры, бьют совсем недалеко и не точно, было просто невозможно с такого расстояния!..

Следующая пуля, раскалённым шмелём пролетела в опасной близости от моих лап, и я понял, что сдуру оказался на линии огня. Выбирая между мной и доном Мигелем, Магдалена, конечно, предпочтёт последнего и не прекратит огонь, так что лучше убраться подальше от её пуль.

Я сделал лихой вираж и тут же увидел Ганса, который бегал по берегу и швырял в чудовище камни размером с человеческую голову. Как ни странно, именно они, а не свинцовые пули, расплющивающиеся о роговые пластины черепа монстра, отвлекли ящера от намеченной жертвы. Зато он повернул оскаленное рыло к парню, который представлял собой более аппетитную котлету, чем любой из только что выскочившей из-под его носа троицы.

Однако у меня на Ганса были иные планы, и терять парня вот так запросто я не собирался. Поэтому мой вираж превратился в сложную фигуру, которой я даже не подберу названия, и я оказался как раз между Гансом и распахнутой пастью голодной зверюги. Тогда я, не мудрствуя лукаво, сотворил огненный шар, которым, что было сил, плюнул в отверстый хавальник крокодилоида.

Если бы эта бомба взорвалась, скажем, в горле ящера, ему пришёл бы конец немедленно, но вышло так, что детонация произошла, лишь только он захлопнул челюсти. Огонь, вырвавшийся у него меж зубов, на мгновение превратил примитивную рептилию в дракона! Воздушная волна швырнула меня в лицо Ганса, и я сбил его с ног. Это спасло нас обоих, но уже не от зубов, а от удара рылом, так-как ящер ещё двигался по инерции, хотя сейчас ему стало не до нас…

Однако моя бомбардировка сослужила плохую службу пираньям. Конечно же, бравые девчонки, увидев, что опасность грозит их сеньору, устремились не прочь от монстра, а к нему! Как они могли помочь дону Мигелю, будучи голышом и без оружия, было не ясно, но к моменту взрыва практически все пираньи карабкались по ногам и хвосту ящера, а примерно десяток уже оседлали его шипастую спину. Но теперь гигант, в пасти которого всё буквально огнём горело, начал метаться, завертевшись волчком и нанося хвостом удары способные сокрушить скалы!

Когда я это увидел, сердце моё упало. Я решил, что нашей команде конец, по крайней мере, большей её части. Пираньи гроздьями сыпались со спины чудовища, разлетались в стороны, словно выпущенные из пращи!

Конечно, мне приходилось видеть, как гибнут свирры обоих полов, но это не значит, что я относился к их участи с равнодушием.

Ещё со времён нашего первого совместного с Драськой похода, я привык считать гибель каждой пираньи своим личным промахом, но тогда они ещё не умели воевать, так, как эти, хоть и обладали не меньшей силой и бесстрашием. И я в те годы не научился ещё просчитывать наперёд планы операций и все возможные варианты атак, применяя именно те которые приводили к успеху с наименьшими потерями.

Самым главным моим достижением здесь было воспитание таких людей, как Магдалена, которые держали под контролем то, что в силу понятных причин не мог охватить ни я, ни тот из сеньоров Самбульо, который стоял во главе семейства, а, следовательно, был и во главе военных походов.

Теперь же ситуация вышла из-под контроля. Ни о каких расчётах речь не шла, и приходилось действовать наугад. Вот я и действовал. И напорол…

Забегая вперёд, скажу, что нам неслыханно повезло – никто из команды не погиб, но пять девушек получили серьёзные ушибы и переломы, а одна так основательно разбилась о скалу, что её жизнь неделю висела на волоске, но совместными усилиями Магдалены и индейских знахарей девочку удалось спасти. Когда я видел её впоследствии, она выглядела такой же здоровой, как и те пираньи, которым повезло отделаться в том приключении лёгким испугом, и даже приняла участие в обряде обмена, который обещал Чига Шанки… Но не стоит заранее говорить об этом сейчас.

В тот момент я не знал еще, каковы будут потери и только во все глаза глядел на постигшую нас катастрофу. Наверное, поэтому я проглядел момент, когда дон Мигель, Ночная Выдра и Золотая Куница выбрались на берег. Но это вполне понятно, достаточно представить мои ощущения, когда две пираньи пролетели у нас с Гансом над головой, кувыркаясь, как тряпичные куклы и приземлились в прибрежные кусты.