Ключ

— «Тайны скрытых миров!» — воскликнул дон Самбульо. — А ведь я помню эту книгу. Точнее сказать, я слышал о ней, потому что держать в руках такую редкость не приходилось. Это сочинение некоего падре Микаэля Рамиреса, скрывавшегося под именем — Михал Рамовски, который был профессором в университете Кракова и практиковал особые магические культы около столетия назад. В смысле — сто лет от моего времени. Тогда моя Родина была ещё под мавританским владычеством, и нам приходилось платить дань султану и Великому калифу… Если не ошибаюсь, трудами учёного священнослужителя заинтересовались мудрецы Большого Дивана при дворе Великого эмира в Гранаде, и даже пытались переманить его на свою сторону, отправив в Польшу специальных эмиссаров, но он предусмотрительно переехал в Голландию, забрав с собой свои труды. В руки исламских учёных попала лишь его лаборатория и какие-то забытые черновики. Местные власти не оценили этот «никчёмный хлам», и он был беспрепятственно вывезен в Испанию. Но история на этом не кончилась. В черновиках тех нашлись то ли многократно переправленные магические формулы, то ли какие-то заклинания, точно никто не знает, но экспериментируя с тем, что там было, алхимики и астрологи исламского владыки Испании вызвали катастрофу, в результате которой исчезла целая провинция. Чтобы не поднимать панику, было решено скрыть этот факт, а существование этой провинции предать забвению, и саму память о ней стереть из всех документов и летописей. Имя падре Микаэля тоже благоразумно перестали упоминать в пределах эмирата. Забвение — самая мудрая политика против неугодного учения или человека. Оно работает гораздо лучше, чем предание анафеме или публичные казни. Мученический ареол вокруг «побеждённого» противника постоянно напоминает о нём, вызывает интерес, будоражит любопытство. Рано или поздно поверженный воскреснет в лице своих последователей и подражателей. Но если прекратить о нём всякие разговоры, то сама память о таком человеке или явлении сотрётся в народе, превратится в легенду, сказку и вообще исчезнет. Либо оторвётся от реальности и перейдёт в разряд забавных небылиц. Так было и с падре Микаэлем, но здесь нашла коса на камень. В пределах мавританского владычества о нём забыли, но сам он продолжал работать где-то в цивилизованной Европе, и через сто лет его труды, в частности интересующая вас книга, попала в Испанию. Но тут за неё взялась Инквизиция, которая действовала и тупо, и грубо, и топорно. Поэтому я лишь слышал об этом труде, но не смог раздобыть себе ни одного экземпляра. И, тем не менее, эта книга сохранилась, и, по крайней мере, один том, каким-то чудом, попал в руки вашего капитана Барбаруса.

— Потрясающе! — проговорил профессор Прыск. — Я ведь мог встретиться с падре Микаэлем тогда, но узнал о нём намного позже. Вы не поверите — он ведь уроженец той самой провинции, которая исчезла! Теперь это отдельное измерение, в котором лично мне не терпится побывать. Судя по тому, что я о нём слышал, время там как-то по-особому законсервировалось. Или вернее, там теперь протекает своё время, независимое от времени мира, родного для этой провинции. Поэтому получается парадокс — падре Микаэль родился на несколько веков позже по отношению к земному времени, от того момента, когда действия горе экспериментаторов, основанные на неверном истолковании информации в черновиках, привели к возникновению Трещины в которую и провалилась провинция.

— Но это означает, — воскликнул дон Самбульо, которого нельзя было запутать пространственно-временными хитросплетениями, — что книга, написанная падре Микаэлем существовала рядом с ним уже тогда, когда он родился?

— И даже до его рождения, — согласился профессор Прыск. — Но мы не знаем историю того экземпляра, который попал в руки капитана Барбаруса. Он мог относиться к более позднему времени. Пожалуй, об этом стоило расспросить Библиотекаря, но по сути это информация второстепенная. Первостепенным является то, что с помощью этой книги я надеюсь распутать узел проблем, создавшийся из-за наложения отношений между влюблёнными на ход событий в нескольких мирах одновременно.

— О, понимаю! Такое наложение в одном мире, бывает, свергает царства и возводит новые цивилизации. Одна Троянская война чего стоила, а ведь рецидивов было множество!

— Вот именно, — подтвердил учёный. — И чтобы не допустить необратимых процессов в развитии миров, необходимо расставить по местам всех кто сошёл со своей орбиты.

— Подождите!

Дон Самбульо на минуту задумался.

— В таком случае, — сказал он, — моя пра-пра-правнучка должна вернуться в мир, где родилась и выросла, а её возлюбленный в гнездо драконов, что в пещерах неких гор?

— Возможно, — проговорил Прыск, задумываясь над тем, что только что казалось простым и очевидным.