Ключ

— Обрати внимание на дату. — Лив указала на верхнюю часть записи последней беседы. — Этот разговор состоялся меньше полугода назад.

— Угу, — согласился с ней полковник Вашингтон. — Он, может, и спятил, но, судя по всему, крепкий мужик. Лично я не уверен, что протянул бы двенадцать лет в баасистской психушке. Другие больные его явно боятся до смерти. Где-то через год пребывания в лечебнице он живьем сжег одного человека в соседней палате. Как ему это удалось, до сих пор никто не понял, а больные думают, что к нему перешли таинственные силы того дракона. Вот его никто и не трогает, даже санитары. — Полковник взглянул на часы. — Ну вот что. Мне страшно не хочется вас торопить, и все же я должен спросить о ваших планах на остальное время пребывания в этой прекрасной стране.

— Мы едем в Хиллу.

— Вы что, совсем с ума спятили? Два человека с Запада, без охраны, намерены ехать по шоссе № 9 в белом пикапе? Как только вы проедете Мосул [81], вас или похитят, или убьют — может быть, то и другое вместе. Боюсь, мне придется пригласить вас проехать вместе со мной в наш штаб в Багдаде. В четырнадцать ноль-ноль за мной прилетит «вертушка» — видимо, надо доставить вас туда для дальнейшего допроса… А потом я, к своему крайнему стыду, смогу убедиться в том, что это не те люди, которых мы разыскиваем. И тогда вас придется отпустить. Ну а что вы станете делать после выяснения обстоятельств — это уже ваши проблемы. — Он протянул Габриелю карандаш и листок из блокнота. — Пока я не вернул эти досье, ты, может, захочешь записать адрес багдадской психушки — вдруг другие пути заведут в тупик. Не сомневаюсь, что почтенный Азиз очень обрадуется твоему визиту, ведь его не так уж часто навещают.

94

Из прохлады главного корпуса поселка Хайд вышел в раскаленное пекло полуденной пустыни.

— Во-он там. — Тарик показал пальцем на восток от буровой вышки.

Сощурив глаза, Хайд разглядел на горизонте тучу пыли. Пылевые и песчаные бури — вечная опасность в пустыне. Они начинаются внезапно и в считанные секунды превращают ясный день в темную ночь. Ущерб от них оборудованию порой бывает сильнее, чем от пуль или бомб, поэтому Хайд больше времени уделял наблюдениям за погодой и защите от бурь, чем от возможных налетчиков, диверсантов или похитителей людей.

Он быстро прошагал к восточной стороне ограды и взобрался на сторожевую вышку. Если не принять мер против бури сразу же, весь поселок может замереть на несколько недель. Например, песок может попасть в двигатели, и тогда их придется снимать, чистить и устанавливать заново. И пулеметы заедает, если в них набивается пыль, превращая смазку в бесформенные комочки грязи. А если микроскопические частички пыли попадут в электронные приборы, те может просто закоротить. Даже люди страдают — можно на время ослепнуть из-за мельчайшей пыли, попавшей в глаза. Хайд не уставал проклинать эту страну еще и потому, что здесь бушуют песчаные бури.

Едва поднявшись на верхнюю площадку вышки, он поднес к глазам бинокль и стал внимательно рассматривать вздымающуюся на горизонте тучу пыли. Она, словно отправившаяся в путь-дорогу маленькая гора, то и дело отскакивала от земли, так что можно было подумать, что земля вдруг вскипела. В данную минуту туча казалась не такой уж большой и была еще довольно далеко, но двигалась она, несомненно, в направлении поселка. Если не рассеется или не сменит направление, придется остановить все работы, пока буря не кончится. А такие остановки недешево стоят. Хайд и согласился-то на эту работу только потому, что ему был обещан процент от прибылей. Пока что это составляло полпроцента от нуля.

Хайд бросил взгляд на флюгер, укрепленный на мачте у посадочной площадки для вертолетов. Ветер дул с северо-запада, а буря надвигалась с востока. Может, где-то там образовались встречные воздушные потоки, вихри — тогда буря поменяет направление раньше, чем дойдет до поселка. А может, это и не буря.

Он снова прищурился, стал вглядываться через линзы бинокля, сосредоточившись на переднем краешке пылевого вала. Так он пытался высмотреть побольше мелких деталей. И тут заметил белую вспышку, потом еще одну. Хайд заулыбался. Он не ошибся, это вообще не стихия — это Призрак скачет сюда с отрядом всадников, растянувшихся в одну линию. Бедуины всегда так выстраиваются, если мчатся галопом. Это дает возможность всем дышать чистым воздухом, к тому же сильнее пугает врагов — вздымающаяся туча пыли создает впечатление, что наступающих куда больше, чем на самом деле.

Хайд смотрел, как они приближаются; теперь он мог различить всадников невооруженным глазом, а белые точки на переднем крае пылевого вала напоминали острые зубы огромного зверя. Всадников было человек тридцать, все в белых дишдашах, куфии надвинуты на лицо. Хайду пришло в голову, что за тысячи лет эта картина почти не изменилась; кони, воины, даже одежда остались такими же, как на протяжении всей истории. Только оружие было другим.