Ключ

— Вскоре после съемки девушку под охраной полиции увезли в рунскую городскую больницу, но там она так и не появилась. Пропала. Снова. Я помню, вы говорили, что непосредственно занимаетесь ею, — Клементи ясно расслышал насмешку в голосе собеседника, — так не будете ли добры сказать, где она сейчас?

Кардинал хотел было солгать, наспех придумать что-нибудь такое: мол, за девушкой неусыпно наблюдают, не пройдет и часа, как она умолкнет навеки, — но за последние дни он так часто делал похожие заверения, что больше не мог заставить себя повторять их.

— Я не знаю, — вынужден был признаться он.

Пентанджели тяжело вздохнул, помолчал, потом заговорил снова:

— Не понимаю, почему вам так трудно навести в этом деле порядок. Не забывайте: если все полетит вверх тормашками, больше других пострадаете вы сами. Мы ссудили вас деньгами и больше никакого явного отношения к нему не имеем. Свои деньги мы в любом случае вернем — хоть наличными, хоть недвижимостью. Черт возьми, один участок, который занимает церковь Святого Патрика в центральном Манхэттене, стоит на рынке недвижимости не меньше четверти миллиарда долларов. Поэтому на вашем месте я бросил бы все силы на то, чтобы отыскать этих людей, пока они не нашли что-нибудь такое, что позволит причинить нам реальный вред. Честно говоря, нам принадлежит большинство агентств новостей и телестанций в мире, но все-таки не все. Если вы опять проколетесь, не рассчитывайте, что материал удастся уничтожить. Пора вам навести порядок в своем хозяйстве, кардинал. Когда наведете, сообщите мне.

83

Сквозь мягкую пелену наркотического сна Лив различала неясные звуки и происходящее вокруг движение. Они были не такими, как прежде, — не гудел мотор самолета, шумы были тише. Девушка слышала шорох автомобильных шин и ощущала, как машина медленно едет по неровному покрытию. Вдруг шорох прекратился. Лив услышала, как открылась дверь, потом машина закачалась на рессорах — кто-то сел рядом с ней. На улице было еще темно, это она чувствовала даже с закрытыми глазами. Через открывшуюся дверь до нее долетели свежие ночные запахи и характерные ночные звуки: сухое стрекотание сверчков, легкий шелест листьев.

Тот, кто сел в машину, теперь склонился, вглядываясь в Лив. Она представила себе великана-блондина, который готовится сделать очередной укол, чтобы удержать ее в сонном состоянии. Ей хотелось вскочить и бежать куда-нибудь в ночь, но она понимала, что безвольное тело не подчинится ее приказам. Она приготовилась к тому, что в кожу снова вопьется игла. Потом человек, севший рядом с ней, заговорил:

— Лив!

Она с трудом разлепила веки и попыталась сфокусировать взгляд. Склонившуюся над ней фигуру подсвечивали яркие лампы в салоне, но она и так поняла, кто перед ней.

Когда она открыла глаза, Габриель заулыбался. Лив мысленно тоже улыбнулась ему и протянула руку, чтобы погладить его по щеке, но в действительности рука осталась бессильно лежать на матрасе, а лицо превратилось в застывшую маску. Она все еще не выбралась из заточения в своей тюрьме, возведенной медпрепаратами. Она наслаждалась этим мигом встречи, но тут же вернулись воспоминания о ночных кошмарах. В последний раз, когда она просыпалась, Габриель тоже был с ней, и тогда его пожирало пламя. Его образ стал расплываться перед глазами, которые застилали слезы, но она проморгалась и не опустила веки. Ей хотелось смотреть на Габриеля как можно дольше, даже если он ей только мерещится.

Он пальцем вытер слезу с ее щеки, потом наклонился и поцеловал. Только когда Лив ощутила его поцелуй на своих губах, почувствовала его теплое дыхание, она убедилась, что все происходит на самом деле. Габриель пришел к ней.

«Береги себя, — сказал он ей в их последнюю встречу, — пока я тебя не найду».

И пусть она катастрофически не справилась со своей частью задачи, он все же сумел сдержать слово.

— Ты теперь в безопасности, — прошептал он, и эти слова прозвучали как волшебное заклинание, которое развеяло те мрачные чары, что опутали ее. — Постарайся уснуть. Поговорим, когда ты как следует отдохнешь.

Он взял ее за руку и держал до тех пор, пока глаза Лив снова не закрылись, пока она не погрузилась в благодатный сон.

84 Ватикан

Клементи облизнул пересохшие губы сухим языком и уставился куда-то вглубь темного кабинета. Он обещал перезвонить Пентанджели сразу, как только свяжется со своими полевыми агентами и выяснит, что там происходит. Последний отчет, отправленный из аэропорта в Нью-Джерси, лежал перед ним. Он набрал номер, указанный на первой странице, но телефон не отвечал. Из-за стены послышался стук, потом заскрипело отодвигаемое кресло — это изволил проснуться его святейшество, вероятно потревоженный телефонными звонками.