Ключ

Кожаный ремень, наконец, скользнул в кольце, и я чуть не уронил оружие на пол. Никто не заметил моего промаха. Положив меч рядом на стол, как здесь делали многие, я устало опустился на широкую лавку. Мой напарник, с которым я делил все четыре часа на карауле — молодой крепкий парень, младший отпрыск провинциального барона, сызмальства готовившийся к службе в столице, — прошёл между столами ко мне. В руках он держал деревянное блюдо с парой мисок и кусками разваливающегося, дышащего паром хлеба. Я с тоской подумал о том, что мне тоже надо бы сходить за своей долей. Молча — на правах знакомого — присев за стол, Алан принялся за еду.

— А ты чего? Смотри, ещё полчаса, и вечерняя поверка. Сейчас не поешь, до утра голодным останешься.

— Веришь — сил нет.

Живо мелькавшая ложка замерла в воздухе.

— Да ладно… Ты ж, считай, не делал ничего. Это ведь тебя в оборот ещё не взяли, некогда всем. Да и десятник осторожничает, уж больно тобой главнокомандующий интересуется… Сокол. — Ухмыльнувшись, он снова уткнулся в миску, считая тему исчерпанной.

Я нехотя поднялся и побрёл на раздачу получать свою пайку. У длинной стойки меня перехватил Вадимир.

— Ты где сел? Разговор есть.

Алан уже успел очистить блюдо и теперь стоял у открытого очага, внимательно слушая общую беседу. Вадимир сел напротив, неодобрительно скользнул взглядом по мечу: уходя за едой, я так и оставил его на столе.

— Почему оружие без присмотра бросил? Может, тебе оно и вовсе не нужно? Ещё раз увижу — пеняй на себя.

— Больше не повторится. — Я почувствовал, что уши мои пылают. Несмотря ни на что, капитан мне нравился, я вдруг понял, что не хочу подводить этого человека.

— Я, брат, тебя не видел сегодня… Занят был… Но ты тут под моим присмотром и под моей ответственностью, завтра я примусь за тебя всерьёз. — Он надолго замолчал, пристально глядя в глаза, я не смел отвести взгляд. — Да ты ешь, время-то идёт… Ну и как служба? Что делал?

— На карауле стоял. — Я разломил хлеб.

— Что, сразу? — Вадимир заметно удивился. — Главнокомандующий приходил, что ли?

— Приходил. Хвалил.

— Тебя? — Капитан ухмыльнулся недоверчиво.

— Да нет… вообще. Гвардию.

— А… — Вадимир вновь о чём-то задумался. Солдаты и офицеры вокруг пришли в движение, кто-то сметал со столов крошки, кто-то поправлял амуницию, было видно, что эти полчаса относительно свободной жизни скоро закончатся. Я торопливо доедал подостывшую кашу, поглядывал на ушедшего в себя капитана. Тот пристально всматривался в столешницу, по лицу совершенно невозможно было угадать его мысли.

— Вот что, года рождения не знающий и родства не помнящий, ты ведь не из Белгра… Страт всё про тебя наврал.

— Наврал. — Я отложил ложку в сторону, выпрямился на скамье. Этот разговор должен был состояться рано или поздно, и я корил себя за то, что не потратил четыре часа в карауле на составление правдоподобной легенды. Но Вадимир не задавал вопросов.

— И грабителем с большой дороги ты никогда не был и оружия в руках не держал.

— Да.

— И в столице ты впервые.

— Да.

Он снова замолчал надолго. Я не смел перевести дух.

— А молодой этот… Он кто?

— Анатоль? Друг.

— Давно познакомились?

— Дня два.

— Как?

— Работали вместе, переписчиками при библиотеке.

— Переписчиками? Значит, и грамоте научен, и пишешь бойко?

— Есть такое дело.

— Ладно. — Будто выяснив для себя что, капитан поднялся, одёрнул рубаху. — Ну, смотри, завтра начинаются для тебя тяжёлые солдатские будни. Что грамоте обучен — хорошо это. Скажешь десятнику, чтоб вместо занятий грамотой ко мне тебя посылал. Я тебя другой науке учить стану.

Проводив Вадимира взглядом, я кинулся убирать со стола. Мой десятник уже созывал людей на поверку.

Глава 12

Тонкие серебряные щипчики слегка поддели и приподняли край страницы. Окунув намотанную на пинцет корпию в раствор, Ссаром принялся бережно обрабатывать слипшиеся листы.

Наводнение, семь лет назад затопившее нижние этажи Цитадели, нанесло огромный урон обширной библиотеке. И лишь кропотливая работа архивариусов позволила сохранить бесценное богатство. Большинство повреждённых раритетов было успешно восстановлено, если не считать тех немногочисленных книг и свитков, работу над которыми Ссаром не мог поручить никому.

Полтора часа упорного труда позволили Ссарому открыть новую страницу «Истории Создания». Вооружённый лупой и терпением, он взял в руку перо. На чистый лист капля за каплей полились древние письмена. Под частично уничтоженным текстом почти в целости сохранилась иллюстрация. Картина, выполненная в слегка вычурном стиле, изображала древний герб Далиона.

Грифон и Единорог поддерживают щит, на серебряном поле которого сгорает в ярком пламени Феникс.

Сила. Чистота. Вечность.

Орланд, отвоевав у Эдгара королевство, дал ему новое имя, новую столицу, новые границы. Но герб… Герб, украшавший щит разбитого противника, он менять не стал.