Ключ Эдема

– Ты же не думаешь, что я решил так гнусно нарушить собственное слово? Ты сама отнесешь это послание султану, как и должна. Но закат неподходящее время для визита. Ступай.

Элиана нехотя вышла из дома. Ей ничего не оставалось, как расположиться на той самой лавке, где недавно сидела. Отсюда она могла без опасений наблюдать за горожанами, оставаясь для них незаметной за густой стеной винограда. Жизнь среди солдат не обучила ее манерам, подобающим женщине. Она сидела, широко расставив ноги, облокотившись на свои колени. Такая поза более свойственна мужчинам, нежели юным девушкам. Краем рукава Элиана вытерла лицо и пригладила влажные волосы. Подумав, снова надела платок. Старику она не доверяла, слишком уж странным он был. Удивительно даже то, что он сохранил ей жизнь, хотя мог бы давно прикончить. Письмо у него руках, ничего не стоит доставить его султану лично, солгав о гонце.

Девушка сама не заметила, как задремала, уронив голову на руки. Когда она очнулась, уже сгустились сумерки. Возле нее на земле стоял поднос с пиалой, полной воды, и бесхитростное угощение: немного фиников, винограда, хлеба, рыхлой каши. Несмотря на голод, девушка заставила себя съесть совсем немного, чтобы сытость не разморила ее. Из дома более никто не выходил. Она обошла его вокруг, но окна были плотно завешены. Свет виднелся лишь на втором этаже. Дождавшись, когда на улице станет пусто, и останутся только воины, совершающие обход, Элиана взобралась по опорному столбу, на котором держался навес. Она была худой и легкой, для нее не составило труда вылезти на верхушку и оттуда допрыгнуть до стены дома. В полете она выбросила вперед руку, держа платок, свернутый петлей. Петля повисла на торчащем из стены креплении, которое, вероятно, прежде служило для навеса. Едва Элиана повисла на крюке, как по стене побежала тонкая паутина трещин. Прежде чем крепление вырвалось из гнезда, она успела схватиться пальцами за край окна, а ногами упереться в выступ, разделяющий этажи. Приняв более устойчивое положение, она заглянула внутрь. В душный вечер окно не было зашторено. Натан бен-Исаак сидел за столом в окружении четырех свечей и что-то писал на листе пергамента. Он то и дело протирал воспаленные глаза, пил из чашки и смотрел в другой свиток.

Элиана почувствовала, как нога соскальзывает с уступа и на мгновение схватилась за подоконник. Ее рука оказалась в комнате. Старик, потревоженный шумом, поднял голову, но ничего не увидел. Девушка успела выпрямиться и прижаться к наружной стене.

Выждав немного, она снова заглянула внутрь. Пергамент уже был скручен. Нагретый свечой сургуч капал на выделанную кожу и шнур, что ее стягивал. Затем Натан бен-Исаак приложил к нему печать, отнял ее и, пока еще не застыл сургуч, принялся править оттиск тонким, как игла, лезвием. Во время своей работы он сверялся с изображением на другой печати, которая была сломана и аккуратно сложена. Завершив свою работу, он бережно убрал свиток на край стола, затем взял второй, раскрытый, и, свернув его, спрятал в сундук у стены.

Заметив движение его головы, Элиана вновь спряталась. За окном стало темнее, затем свет погас вовсе. Девушка стояла, не шелохнувшись. Если старик что-то заподозрил, то может запросто выжидать в темноте. В подтверждение своих умозаключений она услышала, как скрипнула половица. Когда находиться на уступе далее было невозможно, Элиана вновь заглянула в комнату. Лунного света хватило, чтобы понять: хозяин вышел. Она залезла внутрь и с облегчением опустилась на колени. Напряженные мышцы ног горели, дрожь никак не проходила. Успокоившись немного, Элиана приблизилась к сундуку, он был заперт на замок. Она не сомневалась, что ключ старик унес с собой. Выдвигая тяжелые ящики стола один за другим, девушка искала что-нибудь подходящее, чтобы вскрыть механизм. Не найдя ничего лучше, она вставила в щель под крышку сундука свой кинжал, затем в увеличившийся проем просунула металлическую рукоятку печати. Петля подвесного замка натянулась. Элиана взяла со стола лампу и вылила немного масла в замок, смазывая скобу. Вооружившись тем самым шилом, которым старик подделывал печать, она принялась ковырять в скважине. Ей уже приходилось учиться этому, Басир заставил. Всякие навыки могли пригодиться для ее заданий.

Прикусив язык от усердия, она увлеклась процессом и едва не вскрикнула, когда, наконец, замок щелкнул и петля поднялась. Прислушавшись, Элиана убедилась, что в доме тихо. Она открыла крышку сундука и взяла лежащий там в одиночестве свиток. Да, это был он! Тот самый, что передал Басир. Она запомнила бурое пятнышко на шнуре: руки Басира были испачканы кровью, когда он передавал ей сверток с двумя документами. Печать восстановлена, будто никто ее не вскрывал.

Спрятав свиток за пазуху, она закрыла сундук, вернула замок в исходное положение, и, убрав все следы своего пребывания в комнате, вылезла через окно.

До утра она не сомкнула глаз, но когда рассвело и дверь заскрипела, девушка притворилась спящей.