Ключ к Бездне (СИ)

— Самое обычное, если можно так выразиться, — Теодор пожал плечами, — человек, побывавший рядом с потоком или соприкоснувшийся с ним, получает идеальное здоровье, почти неуязвимое тело и возможность жить вечно. Даже я, глядевший на него с расстояния в сотню метров, живу уже больше века, не постарев ни на год.

— Круто, — сказал я, уставившись в потолок и вдруг меня поразила одна мысль, — так что это получается, если я пойду туда, то…

Теодор только усмехнулся.

Получить вечную жизнь — перспектива, конечно, весьма радужная, но уже давно известно, пирожные бесплатными не бывают, а самые вкусные находятся где-то рядом с бесплатным сыром. Интересно той цены, которую я уже успел выплатить хватит за это «угощение»? Или неизвестный торговец экзотическими блюдами потребует дополнительной оплаты?

— Посему давай, поднимайся, — сказал Теодор и начал собирать барахло, разбросанное по полу пещеры. Мой мешок он бросил рядом со мной, недвусмысленно дав понять, что с пустыми руками меня никто не отпустит, — чем быстрее я возьму пробу — тем быстрее выберемся на свет божий. Каждый день пребывания в Бездне старит человека на тысячу лет. Я ощущаю себя таким же древним, как пирамиды.

Пока он перекладывал вещи из всех мешков в свой, я размышлял над мыслью, которая не покидала мою голову с тех пор, как Зверь показал Шведов броник. Теодор возился, стоя спиной ко мне, поэтому я очень тихо подполз к дохлому водиле и начал искать, где открывается застёжка на его поясе. Проклятущее деньгохранилище ни в какую не желало покидать талию своего прежнего владельца. Да ещё приходилось осторожничать, пытаясь не перемазаться в кровавых ошмётках, разбросанных вокруг. Когда мне, наконец, удалось стянуть пояс, я вздохнул с видимым облегчением.

— Мародёрствуем, помаленьку? — в голосе Теодора явственно ощущалось осуждение моего поведения, — ну что вы за люди? Даже в преисподней будете заниматься своими делишками — воровать, убивать, насиловать!

— Ему эти деньги уже ни к чему, — я не собирался оправдываться, как-то само по себе вышло, — а у меня семья, дочку кормить надо, жену…Этих денег, — я застегнул похрустывающий пояс на себе, — мне не заработать за всю жизнь.

— Да Утюг заплатит такие деньжищи, которых тебе хватит на всю твою бесконечную жизнь, — сказал Теодор с досадой, — а ты возишься с этими копейками, обирая трупы!

— Хрен его знает, этого вашего Утюга, — я пожал плечами, — заплатит он или нет. А вдруг я выберусь наружу сам? Где я буду тогда искать этот, ваш электроприбор?

— Думаешь, я могу погибнуть, а ты останешься жив? Ну ну, — ему это показалось смешным, — А за Утюга не беспокойся, если ты ему потребуешься, он тебя отыщет моментально. Страшненький человечек, но дело своё знает. А его сейчас прижало так, что он крутится, словно вьюн на сковороде.

— Посмотрим, — неопределённо протянул я и одёрнул куртку на себе, — ну, идём?

— Идём, конечно…

Судя по всему, Теодор растерял остатки уважения, к моей и без того скромной персоне. Разговаривать со мной он даже не пытался, ограничиваясь короткими командами. Плевать! Переживём и это. Идти оставалось уже не долго, а ощущение приятной тяжести на поясе здорово согревало мою исстрадавшуюся душу. Тридцать или сорок штук — намного лучше, чем обещанные три.

Мы шли по узким коридорам в абсолютной тишине, а это наводило на высокие мысли. О поэзии скажем, о Гумилёве, в частности. Да и вообще, предчувствие грядущего подарка, приготовленного судьбой, едва не заставило бежать вприпрыжку. Точно так же, как в детстве, я ожидал дар, который родители спрятали под мою подушку.

Откуда-то начал доноситься тихий гул, на который я сначала, погружённый в свои мысли, не обратил внимания. Но шум становился всё громче, и я не выдержал, поинтересовавшись у неутомимого Теодора:

— Это что за ерунда шумит?

— Вода, — коротко бросил он, но не выдержав ответил подробнее, — впереди течёт река, через которую мы, с тобой, переберёмся. После этого ещё минут десять ходу, и мы окажемся около развилки. Главное её не пропустить. Ход вниз, очень незаметный, поэтому прошлый раз я прошёл мимо. Но, по плану в книге, он должен быть.

— Может быть его завалило? — высказал я предположение, от которого самому стало невесело, — придётся раскапывать, а у нас и лопат-то нет…

— Посмотрим, — отрезал мой спутник и умолк.

Спустя пару минут мы выбрались в обширную пещеру, потолок которой терялся в бледно голубом сумраке, рассеять который не мог даже достаточно сильный фиолетовый свет, испускаемый стенами. Мы оказались на краю невысокого обрыва, возвышающегося над берегом узкой речки, несущейся с бешеной скоростью из-за поворота пещеры, чтобы скрыться за таким же изгибом стены полусотней метров дальше. Вода в потоке оказалась невероятно чистой и как мне показалось, слабо светящейся, поэтому я мог различить самые маленькие камни на его дне. Противоположный берег напоминал пляж, как своей пологостью, так и покрытием, похожим на зеленоватый песок. Да и вообще, цветовая гамма здесь вызывала приступы головокружения.