Ключ к ее сердцу

— Так. — Пламен с шумом поставил стул перед ней и сел на него верхом. — Во-первых, я никому ничего не буду показывать. Я и так знаю, что это. Это — схема расстановки мебели по китайской системе фэншуй. Моя мама когда-то увлекалась этим, и я прекрасно знаю, как это выглядит. И не спорь со мной! — сказал он, заметив протестующее движение Анны. — И что означают все эти цифры и буквы, я тоже знаю. Уверяю тебя, это не имеет отношения к наркотикам! Во-вторых, расскажи-ка мне про риск. Поподробнее. — Пламен кусал губы. Было видно, что он очень зол и встревожен. А может быть, даже напуган?

Анна смутилась. Она упрекала себя за то, что упомянула про опасность. И попыталась отвертеться:

— Ну сам посуди, взять из чужого стола лист, даже если никого рядом нет… — Она прикусила язык, но было поздно.

— Кто тебя видел? — Пламен почти кричал.

— Никто!

— Врешь!

Они молчали, яростно уставившись друг на друга.

— Рассказывай, — очень твердо произнес Пламен, и Анна поняла, что отпираться дальше бессмысленно. Когда она закончила, он помолчал, потом спросил: — Многого ты добилась в результате?

— Нет, но я считала… — попробовала защититься Анна.

— Подожди. Чего было больше: риска или пользы?

— Тогда или сейчас? — Она продолжала увиливать.

— Ответь. — Пламен говорил очень тихо и спокойно. Анна подумала, что было бы лучше, если бы он кричал.

— Больше было риска. Ты прав. Только перестань так со мной разговаривать!

— Ты помнишь, о чем мы с тобой договаривались в самом начале нашего сотрудничества? — Он пропустил мимо ушей ее просьбу.

— Нет! — Она почти выкрикнула это слово.

— Я так и думал. Мы договаривались, что ты не будешь предпринимать каких-либо действий, не получив на то моего согласия. Ты обещала. — Пламен был все-таки страшно зол. На последней фразе его голос чуть дрогнул.

— Но я думала, что…

— Ты обещала.

— Хорошо! Извини меня, я больше не буду! — она чуть не плакала от унижения.

— Разумеется, не будешь. Потому что я отстраняю тебя от дела.

— Как это?

— Очень просто. Ты больше не сотрудничаешь с Интерполом. Госпожа Мишин, позвольте мне от лица нашей организации выразить вам благодарность за вашу помощь и ваше мужество, но больше мы в них не нуждаемся. — С этими словами он поднялся со стула и протянул ей руку.

Анна не могла поверить в то, что происходящее — реальность. И продолжала сидеть на стуле и руку Пламену в ответ не протянула. Тот пожал плечами и вышел из кухни. Анна тут же опомнилась и бросилась вслед за ним.

— Пламен! — Он уже был у входной двери. — Ты уходишь? — произнесла она внезапно севшим голосом.

Пламен обернулся и посмотрел на нее, как бы решая, стоит ли тратить на нее слова. Потом сказал:

— Да, я ухожу.

Анна не выдержала и залилась слезами.

— Тебе обязательно вести себя так? Ты можешь объяснить мне, что происходит, или я права была, когда думала, что нужна тебе только для расследования? И тебе наплевать на меня и на мои чувства?

Теперь не выдержал Пламен.

— Это мне наплевать на твои чувства? А не тебе на мои? Ты обо мне подумала? Ты понимаешь, что дважды обманула меня, дважды нарушила обещание: ты давала его мне как агенту Интерпола и как своему мужчине! А сама даже не вспомнила об этом! Я не хочу иметь ничего общего ни с женщиной, которая ни в грош не ценит свое слово и может так просто соврать, ни с сотрудником, на которого нельзя положиться. Ты упрекаешь меня в бесчувственности, но сама ты не подумала о том, что будет с расследованием и что будет со мной, если ты попадешься! — Он произнес эту длинную речь на одном дыхании и замолчал, выдохшись.

Анна помолчала, потом подошла к нему вплотную и сказала, глядя ему в глаза:

— Я люблю тебя. Пойми, то, что я сделала, я сделала потому, что люблю тебя. Я хотела помочь тебе развязаться с этим делом, я же вижу, как ты мучаешься! Да, я рисковала, но я была осторожна. Я не думаю, что он меня разглядел. Я понимаю, что теперь они будут настороже, но ведь ты сам говорил, что неплохо их подстегнуть. Насчет обещания ты прав. Я могу только просить у тебя прощения. Но я не могу тебе обещать, что всегда и все буду делать только с твоего разрешения. В конце концов, на эту работу я смогла устроиться только потому, что не послушалась тебя. Прости меня. Пожалуйста.

Пламен, не говоря ни слова, повернулся и открыл дверь.

Анна опять спросила его:

— Ты уходишь?

Он помолчал, потом повернулся к ней и сказал коротко:

— Да.

— Насовсем?

— Нет, на улицу. Хочу подышать свежим воздухом, — устало проговорил Пламен. — Один! — добавил он предостерегающе.

Когда он вернулся, Анна уже лежала в постели, но заснуть она не могла. Пламен присел на кровать и обнял ее. Помолчав, он проговорил теперь уже спокойно:

— Думаю, мы сказали друг другу все, что должны были, все, что могли, и все, что хотели. А теперь я скажу тебе самое главное: я люблю тебя. И на самом деле это важнее всего другого. И расследование здесь ни при чем. Мне хорошо с тобой, и я останусь с тобой, даже если ты будешь меня гнать. Я очень упрямый человек. — Последние слова он сказал уже с улыбкой.

Всхлипнув, Анна ответила: