Ключ к нашей тайне

В соседнем доме располагался ресторан «Мансарда», в котором бывать мне не доводилось. Однако до меня доходили слухи, что ценник там кусается так, что зуд месяцами не проходит. Впрочем, говорят, женщины ради мужчин способны и не на такие жертвы.

С опозданием поняв, что выгляжу не слишком презентабельно для такого роскошного места, я оказалась под пристальным взором высокого мужчины в белоснежной рубашке и галстуке-бабочке, который встречал гостей внутри.

– Вас ожидают? – обратился он ко мне с почтением в голосе, немного сдобренным снисходительностью.

Я хотела было ответить отрицательно, а еще лучше – молча развернуться и выйти, но услышала за спиной знакомый голос.

– Прекрасная леди с нами, – произнес Гэтсби.

Мне ничего не оставалось, как обернуться. Я корила себя за идею зайти в это заведение и вообще мечтала провалиться сквозь землю.

Он был неотразим. Коричневый костюм из плотной ткани, а под ним футболка. На ногах – модные кеды. Так просто и изысканно одновременно. Но самое интересное было не это. Гераскин был не один. Рядом с ним стояла и буквально сияла та самая блондинка, которую я видела с ним в саду.

– Рада видеть, – я постаралась придать голосу безразличие.

– Я тоже, – проникновенно ответил он. – Очень.

– Представишь меня? – капризно произнесла красотка.

– Татьяна, это Елизавета, моя сестра.

«Вот дура!» – сказала я себе, а вслух произнесла:

– Очень приятно.

– И мне. Женя столько о вас рассказывал!

Эти рассказы мне даже не хотелось представлять. Впрочем, и без его рассказов Елизавета фактически была свидетелем моего позорного побега через лес.

– А я о вас впервые слышу, – решив, что терять мне нечего, заявила я.

– Вряд ли вы с моим братом семью наедине обсуждаете, – хохотнула она.

– Было бы что обсуждать. Я в детском доме выросла.

Елизавета поменялась в лице. Теперь она стала похожа на расстроенного ребенка, и я невольно подумала о том, что разница в возрасте между братом и сестрой должна быть очень большой. Впрочем, судя по всему, это никак не мешало их близкому общению.

– Давайте прекратим топтаться у порога и пройдем в зал, – предложил Гэтсби, добавив голосу едва уловимые наставительные нотки.

Я спешно перебирала в голове варианты, как поступить, чтобы не выглядеть глупо. Сказать, что ошиблась дверью и на самом деле собиралась в магазин косметики за помадой или лаком для ногтей? Соврать, что пришла поужинать не одна? Но в зале меня никто не ждет, да и столик я не бронировала.

Тем временем служащий ресторана помог всем нам избавиться от верхней одежды. Пути назад не было.

Нас проводили к столу в дальнем углу зала. Он был накрыт на двоих, но официант в мгновение ока принес третий стул и быстро сервировал стол еще для одного гостя.

Я продолжала чувствовать себя исключительно по-дурацки.

– Я не голодна, – сообщила на всякий случай. – Зашла выпить кофе после тяжелого рабочего дня.

– Татьяна работает в полиции, – обратился Гэтсби к сестре.

– Я помню, – заверила она. – И мне кажется, работай я в подобном месте, непременно нагуляла бы зверский аппетит.

– Сегодня одного типа нашли в собственной квартире с перерезанной глоткой. Так что не стоит романтизировать место моей работы. Аппетита оно мало кому прибавляет.

Хотя, зная Селиванова, с этим можно было бы поспорить. А если уж совсем честно, я не ела уже часов двенадцать. После яичницы в квартире Лазаря лишь перекусила печенькой в кофейне. Потому, когда официант принес комплимент от заведения – тарелку брускетт, я едва не подавилась слюной.

– За что его так? – спросила ошарашенная Елизавета, имея в виду труп.

– Записки не оставили, – развела я руками.

Официант принял заказ. Я, невзирая на возражения, ограничилась лишь кофе.

– Подумать только, – продолжала Елизавета. – Такая красавица имеет дело с такими ужасами.

– По большей части я отвечаю за то, чтобы такие ужасы не допустить. Вот вы сможете постоять за себя в темном переулке?

Впрочем, представить Елизавету одну в темном переулке было затруднительно.

– Нет, – покачала она головой обреченно. – Не смогу.

– Хорошо, что у вас есть брат, который таких обстоятельств не допустит.

– Это точно, – оживилась Елизавета.

– Ну а вы чем занимаетесь?

– Я бухгалтер. Закончила экономический факультет. Помогаю Жене с его задачами, – не без гордости заявила Елизавета.

– Похвально.

Я ожидала, что сейчас повиснет неловкая пауза. Но Гэтсби совершенно неожиданно спросил:

– Витязев вас еще интересует?

– Более чем.

– В их рядах неспокойно. Настоящие волнения. И к Борисову, которого вы упоминали, у Витязя много вопросов.

«Ответить на которые он уже не сможет», – мысленно продолжила я. Информация о его преждевременной кончине до Гераскина, видимо, еще не дошла.

– И с чем они связаны? – спросила я.

– С деньгами, – усмехнулся Гэтсби.

Так, словно это было единственно возможным вариантом ответа.

«Хорошо, не с бабами». – Я невольно вспомнила разговор с Селивановым.

– Подворовывает? – догадалась я.

– Похоже на то. Задолжал он Витязю. Злить его – затея плохая, ему ли об этом не знать. Но дело молодое. Видимо, возомнил себя большим человеком. Деньги многим способны голову вскружить.