Ключ к себе. Этюды о саморегуляции

А цель у меня сейчас одна: создать школу, чтобы активнее внедрялась саморегуляция во все сферы нашей жизни, в общую систему развивающегося мира. Так как убежден, что без этого фактора невозможно сегодня обеспечить человеку условия для продуктивной реализации его творческого потенциала, а значит, для здорового и полноценного образа жизни. Еще на заре нашего века В. И. Вернадский говорил, что "Биосфера (живое вещество планеты. - Авт.) перешла или, вернее, переходит в новое эволюционное состояние - в ноосферу, перерабатывается научной мыслью социального человечества". В этом эволюционном развитии природы участвует "новая форма биохимической энергии, которую можно назвать энергией человеческой культуры или культурной биохимической энергией..."

Ученый предвидел, что на определенном уровне развития человеческого общества человек должен стать сотворцом Природы, иначе он погибнет.

Для того чтобы измученный цивилизацией человек мог обрести утерянную гармонию с Природой, он прежде всего должен обрести ее сам - не то пассивное равновесие, которое иногда подразумевается в слове "гармония", а действующую силу гармонии. И саморегуляция поможет ему в этом. С ее помощью, я уверен, человек взойдет к высшим степеням своей свободы, будет не только творцом идей, творцом-художником, но станет творцом Нового Бытия, сотворцом новых законов Природы.

Как же вести себя, чтобы ускорить приближение этого будущего, чтобы оно стало нашим настоящим?

Я мог бы понять министерского бюрократа, если бы пришел к нему, например, с идеей, с замыслом. И он сказал бы мне, что идей в мире много, но нет возможности все их проверить реальностью.

Но ведь я пришел к нему с уже готовой технологией, одобренной и рекомендованной к широкому практическому применению Минздравом СССР, - его, министра, руководящим органом. Пришел со всеми необходимыми для бюрократа бумагами, письмами и гербовыми печатями. Что же еще было нужно? Мои скромность, лояльность, деловитость, методичность, убедительность? Я все это прошел. И продолжаю в том же духе. Многих из этого "верхнего эшелона" власти я просто вылечил от разных недугов. Вылечил быстро, эффективно и убедительно, наглядно продемонстрировав метод саморегуляции.

И что же? Всякий раз после очередного невыполненного ими обещания я, будучи неплохо воспитанным и уважая старших, скромно уходил, извинившись и поблагодарив, что допустили к беседе.

Не конфликтовал. Пытался смотреть на вещи философски. Осуществлял свою позицию методом позитивного движения: смирял себя, как мог, обходил препятствия, в случае своих успехов не забывал поблагодарить и тех, кто обязан был в этом участвовать, но не участвовал. Куда денешься? Ни разу не потерял головы и не поставил вопрос ребром. Иначе, думал я, в конфликтах можно увязнуть, а нам требуется другое - делать дело!

Как же быть, как вести себя, чтобы быстрее реализовать новое, столь необходимое всем дело? Может быть, я где-то ошибаюсь? Расслабляюсь?..

Справедливость на свете должна быть, иначе жизнь не имеет никакого смысла.

В трудные минуты мне часто вспоминается Петросян. Тот самый Петросян, директор завода и бескорыстный подвижник внедрения всего нового. Как-то, прямо в самолете, узнав, что у одного нашего попутчика радикулит, тут же заставил меня лечить его. Под хохот соседей с помощью прибора, который всегда со мной, мы избавили попутчика от боли в спине за считанные минуты.

Или другой случай, который произошел в одесской гостинице. Когда за нами приехали из клуба директоров, чтобы отвезти на очередную лекцию, Петросян сказал гордо, с довольной улыбкой: "А мы тут совсем другим делом занимаемся. Всех дежурных и администраторов гостиницы от давления лечим!"

Кто же прав? Министр здравоохранения, который и посмотреть не захотел новый медицинский метод; я, который тужусь быть перед обществом "корректным"; или Петросян, чьи поступки, казалось бы, выходят за все рамки приличия - все-таки солидный генеральный директор крупного предприятия?

Так кто же прав?

Анализируя жизненное поведение Эдика Александровича Петросяна, я прихожу к выводу, что хоть его поступки и выходят за принятые рамки, зато соответствуют глубинной человеческой природе гуманиста.

В нем очень много жизни, в Петросяне. Он неисправимый жизнелюб!

Сравнивая поведение министра и моего друга, я невольно создаю поэтическую строку, в которой и заключен ответ на все мои мучительные вопросы: "В ком больше жизни - тот и прав!"

Это мне очень близко и понятно. У таких людей, как бы им ни было трудно, в душе всегда праздник. Этим праздником они одаряют других. И чем больше в них жизни, тем щедрее.

Я тоже хотел бы этим похвастаться. Потому что это очень важно для характеристики личности врача.