Ключ от миража

— Вот! — Герасименко вытащила из ящика для белья, встроенного в диван, щегольской кожаный портфель. — Вот, я это нашла утром, когда вернулась. Вон там нашла, — она указала на узкую щель между диваном и окном, закрытую шторой. — Я даже не видела тогда в пятницу, что он привез и оставил портфель. Я внимания не обратила. Саша часто приезжал с работы с папкой, с документами, если ему куда-то надо было, в банк или в управление… А в субботу, перед тем как приходил ваш сотрудник, я случайно обнаружила это и… Я так испугалась. Там деньги, доллары.

— Вы их трогали? Считали? — спросил Свидерко.

— Нет, что вы, сначала нет, потом.., потом да, я хотела знать, сколько там. Я все ждала, боялась, но…

— Хватится ли кто денег, ждали? А потом решили… Вы решили оставить этот волшебный портфель себе, не так ли? — спросил Колосов.

— Я не знала, что мне делать. — Герасименко уже снова плакала. — Сначала, поверьте, я хотела отнести деньги в милицию. А потом испугалась, что вы меня арестуете, подумаете, что это я Сашу из-за них… И потом, это же…

— Что? — Свидерко жестом пригласил притихших понятых подойти поближе и начал выкладывать из портфеля толстые пачки зеленых банкнот, перетянутые резинками. Один из экспертов сразу же забрал портфель, другой включил видеокамеру.

— Это же как в игре, — прошептала Герасименко. — Когда банк срываешь. Такое раз в жизни бывает, поймите же, раз в жизни!

— А вы не задумывались над тем, откуда у Бортникова может быть столько денег? — хмуро спросил Свидерко.

— Я думала, я голову сломала… Но Сашу все равно уже было не вернуть, а у меня сын растет. Я одна ему и отец, и мать.

— Вы брали отсюда деньги?

— Двести долларов только взяла, обменяла. Только двести, честное слово. Мне надо было на что-то в эти дни жить. С работы я ушла. Совсем. Я боялась сына оставить одного…

— Раньше-то вы не боялись, кажется. А теперь страшно стало оставлять такие деньги без присмотра? — Свидерко покачал головой. — Эх вы, Светлана Михайловна. Ведь он, Бортников, украл эти деньги. Украл у своей собственной компании, где ему доверяли. А вы решили их прикарманить.

— Я ничего больше не знаю. Я просто нашла портфель, — простонала Герасименко. — Верьте мне!

Павлик, зареванный, взъерошенный, сидел рядом с ней, испуганно глядя на деньги и на эксперта с камерой.

— Уведите мальчика на кухню, — сказал Свидерко.

— Нет, подожди минуту, — Колосов наклонился к мальчику, — Павлик, послушай… Расскажи нам, пожалуйста, о дяде Саше. Ведь он был с тобой в тот вечер, да? Вы телевизор смотрели… А что за передача была?

— Он все время новости смотрел, потом видик включил, — тихо ответил Павлик, поднял глаза на Никиту и…

В этот момент у Никиты сработал мобильный. Звонила Катя.

— Как дела? — тихо спросила она.

— Все, порядок. Есть.

— Все есть?

— Все. Все, кроме…

— Топорика?

Колосов вышел в прихожую, прикрыл дверь. В комнате Свидерко и компания начали пересчет и опись купюр.

— Его пока не нашли, но зато.., мы тут только начали. Я тебе позже хотел позвонить. Ты молодец, Катя, ты просто гений…

— Подожди, послушай меня, — Катя говорила быстро. — Ты помнишь Хохлова?

Колосов утвердительно буркнул: Хохлова он знал, тот сначала работал в ОБЭПе, потом ушел в министерство. При чем он-то здесь? — Катя, чуть позже, ладно? Я перезво…

— Выслушай меня сейчас, — голос Кати звучал жестко. — Я хотела о том его деле написать репортаж, но потом раздумала. У Хохлова был информатор, постоянно ходил к нему, поставлял сведения об одном ресторане в Мытищах. Там были нарушения — продажа левого алкоголя и главное — наркота. Клиентам продавали героин из-под полы. В том ресторане в ночном баре работала жена информатора, и он Хохлову на нее стучал…

— Катя, я не понимаю…

— Никита, я хочу, чтобы ты меня очень внимательно выслушал. Кажется, я это заслужила.

— Да, конечно, — он сразу сдался. — Ну?

— Хохлов набрал кучу материалов, возбудили дело. Я хотела статью писать для «Торговой газеты», а потом… Потом я стала выяснять у Хохлова, не кажется ли ему странной ситуация, когда муж всеми способами топит родную жену и старается ее посадить? Выяснилось: у его жены от первого брака была шестилетняя дочка. Жена часто работала в ночную смену, девочка оставалась дома с отчимом. Никита, девочке провели медицинское освидетельствование. Было установлено — она неоднократно подвергалась насилию, в том числе и в извращенной форме. Никита, все это проделывал с ней этот стукач в отсутствие матери. Он потому и пытался любыми способами вплоть до тюрьмы убрать жену из дома, чтобы потом самому жить с малолеткой… Ты меня понимаешь? Ты помнишь, что сказал о Бортникове Павлик? Как он реагировал на мои вопросы о нем? Здесь, в доме, как я узнала, соседи не раз слышали плач мальчика по ночам, когда его матери не было дома. Никита, я тебя прошу.., я категорически настаиваю, чтобы вы провели освидетельствование мальчика. Ты слышишь, Никита?

— Да, — ответил Колосов. — Я тебя слышу, я все понял. Свидерко я беру на себя, он согласится. Я думаю, ты права — мы должны проверить и этот, наихудший, вариант.