Ключ от послезавтра

– Есть у меня одно подозрение, куда он мог деться, – отчего-то шепотом поделилась Кира. – Если сейчас в лес свернет, то верняк.

И только она это сказала, все разом остановились и посмотрели туда, где едва заметно змеилась между черных деревьев утоптанная тропинка.

– Старое кладбище… – с непонятным восхищением выдохнула Кира, а Янка заныла:

– Мальчики, может, ну его? Давайте вернемся!

– Вернемся, обязательно вернемся! – азартно потер руки Денис. – С трофеем.

– Вы что, хотите его поймать? Ненормальные!

Но было поздно. Один за другим ребята устремились по следам беглого призрака.

Должно быть, когда-то давно здесь был пустырь, но сейчас он порос жесткими побегами молодых деревьев. Места захоронений едва угадывались под буграми сугробов. Чуть дальше на небольшом возвышении темнели стены полуразрушенной церкви.

– Вот она. Дотащили сюда и бросили. А где сама могила, теперь уже не узнаешь.

Кира остановилась возле куска металлической решетки – части кладбищенской ограды. Рядом виднелся округлый край гранитной плиты.

– Что это?

– Та самая, Николая Монахова. Помнишь, я рассказывала?

Еще бы! Янка рукой смела снег. Под пальцами проступили черные от въевшейся грязи буквы.

Николай Васильевич Монахов

10.05.1892-29.10.1917

Упокой Господи душу убиенного раба твоего

Полшага до правды, полшага до тайны…

Еще не окончен мой путь.

Друзья, не грустите – я здесь неслучайно.

Не мне, так кому-то – шагнуть.

– Не мне, так кому-то – шагнуть… – повторила Янка задумчиво. – Слушай, он умер совсем молодым. Всего-то в двадцать пять. Кир… Кира?

Янка обернулась и поняла, что старшей вожатой рядом нет. Вместе с остальными она замерла перед ржавой дверью старой церкви.

– Ну, кто самый смелый?

– Точнее, самый отмороженный на всю голову придурок, – нервно хохотнул Паша.

Янка присоединилась к компании и в очередной раз попыталась воззвать к здравому смыслу:

– Мальчики, не надо! Пожалуйста, давайте вернемся в лагерь.

Денис отмахнулся и первым исчез в темноте. Дамир шагнул следом. Было видно, что ему тоже сильно не по себе, но не хочется пасовать перед приятелем.

Прошло несколько минут, прежде чем они услышали голос Дениса Каверина. Живого и невредимого:

– Здесь никого нет! Поднимайтесь! Это офигенно.

Янка с удовольствием подождала бы снаружи, но тогда ей не улыбалось торчать в одиночку посреди кладбища. Уж лучше вместе со всеми.

Насчет «офигенно» он, конечно, преувеличил. Старые камни – они и есть старые камни. А если добавить к этому кучу далеких от религии надписей на стенах, битое стекло и кирпич, щедро усеивавшие пол, то удовольствие становилось совсем уж сомнительным.

– А там что? – Янка кивнула на единственную более-менее сохранную стену, в центре которой торчали кованые воротца.

– Иконостас, – неожиданно отозвался Паша. – За иконостасом расположен алтарь. Самая важная часть храма. Символизирует Царство Небесное. Заходить в алтарь могут только священники. Простые верующие молятся в среднем храме, тяжко согрешившие – в притворе.

А «клубенек» Павлуша, оказывается, не совсем безнадежен. Слова умные знает – алтарь, притвор…

– Вот же чешет. Как по книге! – восхитился Денис. Его голос звонко разнесся под уцелевшими сводами.

– Я вообще-то в строяке учусь, если кто не помнит. Теория архитектуры, первый курс.

– Еще скажи, что реально учишься.

– Да уж не то что некоторые: права купил, а ехать – не купил.

– Ты вообще о чем?

Вполуха слушая их препирательства, Янка рассматривала завитушки на воротцах. Сохранились, надо же. И никто не спер, чтобы калитку укрепить или помидорную рассаду подпереть. Фантастика.

С той стороны позеленевшей решетки – в алтаре – что-то отчетливо брякнуло и покатилось.

Возле мысков Янкиных сапожек оказался некий предмет. Кольцо. Скорее, даже перстень. Янка взяла его в ладонь и только потом подумала о том, откуда он взялся.

Словно в подтверждение ее мыслей в темноте за воротцами задышало, задвигалось и явно решило выбраться наружу нечто… Некто… Тот самый…

– А-а-а! – изо всех сил завопила Янка. Сама не заметила, как оказалась на улице – все, что было до этого, словно ножницами выкроили. Летела, не разбирая дороги, а за спиной не отставало хлюпанье страшных двухметровых шагов. Хр-ряп, хр-ряп…

Янка свернула куда-то, сама не успев понять куда. Забилась в угол, зажмурилась. Перед глазами клубилась бордовая дымка и все никак не удавалось надышаться.

Закуток, в котором она нашла убежище, оказался задним двором будки охранника. Тем самым, где Дамир Поливанов в начале смены прятал бутафорскую крышку от гроба.

Спустя мгновение рядом рухнул такой же запыхавшийся Паша. Кира и Дамир прислонились к стене с другой стороны. Каверин остановился чуть в сторонке, уперся руками в колени, как спринтер после короткой дистанции, и молча хватал ртом воздух.

– Где он? Вы его видели? – выдохнула Янка, как только к ней вернулся дар речи.