Ключ от проклятой комнаты

Было без четверти восемь. Двери в приемной дирекции бизнес-центра не закрывались. Один человек уходил, но тут же входил другой. В конце года все торопились продлить срок аренды.

«Это никогда не закончится», – думала Маша, принимая документы из рук очередного арендатора.

На столе перед ней лежал огромный скоросшиватель, куда следовало определять договора.

«Сходить бы поесть. Или завалиться в постель… Ну почему после работы я должна перебирать эту хрень…»

«Хрени» было много, и она все прибывала.

Зазвонил телефон, Маша в раздражении схватила трубку:

– Приемная Кравченко!

– Это Михаил…

– Ну, и?.. – спросила она.

– Здравствуй.

– Здравствуй. И что дальше?

– Кажется, ты не в настроении, – сказал Михаил, – позвоню завтра.

– Думаешь, завтра что-то изменится?

– Послушай, если хочешь меня обидеть, лучше положи трубку.

Маша замолчала. Немного подумав, она извинилась:

– Прости… Много работы, а я хочу есть.

– Я так и понял. – Казалось, он не обиделся, просто был немного разочарован. – До скольки думаешь задержаться?

– Еще часа три. – Маша преувеличивала. Работы было на час. Таким образом она предупреждала продолжение разговора. Следующий вопрос мог прозвучать так: «Может, куда сходим?»

– Ты одна? – спросил Михаил.

– Практически – да. – Она сообразила, что после его звонка в приемную не зашел ни один человек. – Да ты просто волшебник!

– В каком смысле? – спросил он.

– Потом объясню, – Машин голос звучал деловито. – Теперь мне нужно работать. Звони. – Она положила трубку.

Из коридора доносились шаги, но все они затихали там, где клацали двери лифтов.

В животе заурчало, Маша достала жвачку и, чтобы заглушить голод, засунула ее в рот.

«Сейчас бы котлетку с картофельным пюре, как у мамы…»

Дело в том, что теперь не скоро получится повидать маму. Кравченко попросил ее не уезжать из Москвы. Новый год он, конечно, отметит с женой, но первого января заявится к ней. И Маша очень рассчитывала на то, что с подарком.

«Немножечко потерплю. К маме поеду на Рождество».

Она вдруг вспомнила, что утром Лера принесла договор. Отыскав его в ящике, перелистала и снова присвистнула, увидев ставку арендной платы. Помнится, утром она сделала то же самое, удивившись слишком маленькой сумме.

Решив посмотреть реальную стоимость квадратного метра площади «Пресни Палас», Маша взяла договор «Барсукспецодежды». Однако увидев ставку арендной платы, снова округлила глаза и перевела взгляд на ту, что значилась в договоре с «Домовым». Они были одинаково низкими.

Решив перепроверить себя, Маша наугад выхватила несколько договоров и сверила ставки. Все оказалось именно так, как она предполагала: «Барсукспецодежда» и «Домовой» оплачивали аренду помещений по вдвое заниженному тарифу.

«Что это может значить?» Задавая этот вопрос, Маша перебирала документы до тех пор, пока ей не попался договор аренды рекламного агентства «Пропаганда», где когда-то работал Реутов.

– Та же история… Тариф вдвое ниже… – прошептала она.

Поразмыслив, Маша сложила договора и стала их подшивать. Она не любила лишних проблем. Зачем делать сегодня то, что можно отложить до утра? Завтра она обо всем расскажет Лере, и они вместе подумают о том, что все это значит.

– Ты еще здесь? – В дверь заглянул Михаил.

– Нарисовался…

Михаил втиснулся в дверь, протаскивая за собой пакеты. Он подошел к столу и аккуратно сдвинул рукой бумаги.

– Что это? – спросила Маша.

– Котлеты с картофельным пюре и салат оливье. – Михаил постелил салфетку и приступил к сервировке. – Из ресторана. – Взглянув на Машу, он заметил слезы в ее глазах. – Ты что, не любишь котлеты?

– Я обожаю… картофельное пюре.

Глава 45 Ночной кошмар

За лесом шла электричка, стук колес и шум ветра слились в один настойчивый гул. Открылась и закрылась калитка, залаял пес, и снова все стихло. Подмосковный поселок Мамоново засыпал.

Редкие фонари освещали узенькую дорогу. Справа от машины мелькнула тень, в стекло влепилась чья-то ладонь. Лера вздрогнула и отшатнулась, практически заскочив на колени к Губанову.

– Это еще что… – пробормотал он и, отстранив Леру, пружинисто выскочил из машины.

– Тебе чего, бабка?

Теперь и Лера выглянула в окно. За стеклом стояла старуха в фетровом «котелке» и вязаном пончо.

– Растудыть твою мать! Ты куда машину поставил?! – взвизгнула бабка. – На свое место?! – Она отступила, подняла с дороги кирпич и замахнулась, сохраняя дистанцию. – На свое?!

– Совсем сбрендила, старая… За кусок дороги человека убить готова?

– И убью! – пообещала старуха и ткнула кирпичом в горку ржавого листового железа. – Этот гараж – мой!

Губанов и Лера посмотрели. Так называемый гараж, у ворот которого стояла их машина, врос в землю и не открывался лет двадцать пять.

Топнув дырявым ботом, старуха изрыгнула:

– Проваливай отсюда, покудова я тебе голову не пробила!

– Нет, я не понял, – ухмыльнулся Губанов. – Ты машину туда собралась ставить или за собственность свою беспокоишься?