Ключ от радуги

Все остальные патрульные уже вошли в проулок, и сержант заспешил за своими подчиненными. Проулок был грязен и пуст. Уже достаточно рассвело и в сумрачном осеннем свете были хорошо видны и грязные стены домов и большие мусорные корзины и открытую настежь дверь, запретного для посещения стражей, трактира. Патрульные стояли перед черным входом и с ужасом рассматривали неприглядную сцену расчлененного женского трупа. Один из патрульных не выдержал быстро побежал к мусорным корзинам очищать организм от недавно выпитого пива и закусок, другой хмурился и переминался с ноги на ногу.

— Сержант, заходим?

— Да, ты что? Забыл что это за трактир? Нам туда нельзя…

— А чо делать-то будем?

Сержант, через распахнутую настежь дверь, смотрел на разбросанные по всей кухне внутренности какой-то женщины, лежащей у самого порога, и судорожно пытался сообразить, что же им в такой не простой ситуации делать. С одной стороны устав о ведении патрульной службы предписывал немедленно все осмотреть и вызвать с центрального поста дозноватчика. А с другой стороны был категорический, но устный приказ лейтенанта, и просто инстинкт самосохранения, которые строго запрещали патрульным под любым предлогом входить в это почтенное заведение. И тут внимание сержанта привлек кровавый след. Кто-то четырехпалый, с длинными когтями прошелся по свежепролитой крови и оставил на полу кухни очень интересный след.

— Так чего, сержант, заходим?

— Нет. Ты останешься тут. Никого не впускать и не выпускать. Гриди, ты к главному входу, проверь дверь, что-то мне подсказывает, что она закрыта. Но все равно стоишь там и никого не впускаешь и не выпускаешь.

— А вы?

— А я побегу в магическую стражу. Это их дело и неча нам сюда соваться. Как они придут, передадим им это дело, и пусть они тут сами управляются.

Лица стражников повеселели, никому из них не хотелось оставаться на службе лишнее время, да и разбираться с таким сложным, кровавым и возможно опасным делом, им тоже не хотелось.

Когда через полчаса сержант вместе с магическим патрулем вернулся к месту происшествия — трактиру "Пьяный гваррич" патрульные мужественно выполняли свой долг — стояли на вверенных им постах, и никто не захотел ни войти в трактир, ни выйти из него. Коллеги из магов кинули лишь взгляд на след и труп, и милостиво отпустили патрульных.

Вся почти родственная компания сидела витражной столовой большой, только что достроенной усадьбы ассы Одиринга. Сам Одрик бегал где-то по городу решал накопившиеся дела. А Торкана сквозь дождь всматривалась в каждого проезжающего по дороге, вот показались знакомые очертания верхового варга. Одрик бросил поводья и вбежал по лестнице.

— Лотти, нам надо поговорить, — и обращаясь ко всем присутствующим, — Наедине. Пожалуйста, оставьте нас.

Торкана подбежала к нему, хотела что-то сказать, но его взгляду поняла, что сейчас лучше промолчать.

— Рор, я жду. Нам с сестрой надо кое-что обсудить.

— Я ей вроде как не чужой.

— Ты заставляешь меня ждать. Выйди… Я сказал!

Сигвару было дано указание принести тот самый рундучок. Одрик крутанул стул и сел верхом, сложив руки на спинке.

— Одрик, что случилось? Я тебя такого еще не видела.

— Лотти, ничего страшного, все живы, надеюсь, что и здоровы. Но… — Одрик, плеснул себе рома. — Какая же гадость, с ертским не сравнить, не берите его больше. Лучше гномьей огневки.

— Ты бы поел чего-нибудь, — Лотти попыталась успокоить брата самым распространенным способом.

— Обязательно, и не чего-нибудь. Но после, сейчас все поперек горла… Лотти, наш с тобой счет испустил дух. Мне даже нечем заплатить за хранение сундука бабушки Эфрины, и я не могу его забрать из хранилища. Я не говорю про текущие расходы.

— Как?! Я же всего… Я только… Одрик, ты же не думаешь что это я?

— Лотти, сестренка, на тебя бы я подумал в последнюю очередь.

— Но, что же нам теперь делать?

— Тебе — отправить Рора заниматься делом. Хватит ему жить за твой, а точнее за мой счет. И вообще, он жену должен содержать, а не наоборот.

— А как же ты?

— Я что-нибудь придумаю. Только сначала проверю некоторые свои подозрения.

К ним вошел Сигвар, поставил свою ношу, молча удалился, прикрыв за собой дверь. За дверью никого не было, никто бы не решился подслушивать хозяев, даже если очень хотел.

— Ну вот, посмотри сама. Ты же доставала доверенность, и они ходили с ней первый раз в банк, и асса Хеллана держала ее в руках. И на твоей подписи явно искажение, да и на моей тоже… Это не та доверенность, это срисованная с нее бумажка.

— Но на ней же моя защита!

— А разве твоя маменька не смогла бы повторить твою защиту? — из глаз Лотти покатились крупные сверкающие слезы.

— Сестренка, не надо, не плачь. Ты не виновата, мне самому надо было ставить защиту на собственные документы, — Одрик встал и обнял беззвучно рыдающую Лотти за плечи. — И впредь нам надо быть осмотрительней. Кому-то мы помешали…

— Разве не маме?