Ключ от рая

Для того чтобы выполнить поручение Ходжама Шуку-ра, Кичи-кел решил прибегнуть к помощи Тоты, жены Мялика. Кичи-кел договорился о встрече. Тоты хотелось воспользоваться отсутствием мужа и свекра, чтобы повидаться и поговорить со своим бывшим земляком, они были из одного аула. Для Кичи-кела смысл встречи был совсем в другом. По поручению Ходжама Шукура он должен был узнать доподлинно, куда и зачем уехали Пенди-бай с сыном. Если же подозрение Ходжама Шукура подтвердится, если Пенди-бай с сыном по наущению Каушут-хана отправились в Иран, чтобы замутить там воду против Хивы, он, Ходжам Шукур, немедленно должен известить об этом Мядемина.

Кичи-келу давно казалось, что Тоты неравнодушна к нему, да и сам он, по правде сказать, хотел бы подобраться к ней, но не находил подходящего момента. Теперь случай подвернулся. Условились встретиться в сарае, за кибиткой. Тоты вошла в сарай, села, прислонившись к столбу, и принялась смотреть, но не в ту сторону, откуда должен был появиться Кичи-кел, а на дверь белой кибитки. Она не беспокоилась, что Кичи не придет, ее волновало больше то, что из кибитки могла выйти Огул-тачэдже. Шестидесятилетняя Огултач на старости лишилась сна и от нечего делать по нескольку раз за ночь выходила на улицу и обшаривала весь двор, даже когда Пенди-бай и Мялик были дома. Если же кто-то из них уезжал, малейший шорох заставлял старуху выскакивать наружу.

Тоты уже начинала злиться, что Кичи-кела все нет. «Ему только бы дрыхнуть! Какой это мужчина, женщина ждет!..»

Но тут за дверью, вернее за загородкой из колючей березы, показался силуэт человека. Это был Кичи-кел. Он приближался, беспокойно озираясь по сторонам.

— Сюда! Иди сюда! — прошептала Тоты. Кичи-кел оглянулся еще раз и пролез в сарай.

— Тоты моя! — он бросился к ней и хотел обнять ее.

Но Тоты сердито оттолкнула его. Голос ее был и злым и радостным одновременно:

— Не спеши! Закрой хоть загородку сначала, а то как бы собаки штаны не порвали!

Кичи-кел послушно встал, закрыл дверь и вернулся к ней.

— Я не спешу, Тоты, не спешу. Я понимаю, ты же замужняя женщина, а мы — бедные бобыли… Правду говорят, сытый голодному не товарищ!

— Не дай бог такой сытой быть, как я!

— А что, разве плох твой муж?

— Чем такой муж, уж лучше никакого… Говорят, раньше девушки, став женщиной и вернувшись в отчий дом, — плакали…

— Что ж у тебя Мялик жадный, что ли, хлеба тебе не дает?

— Да дело не в том, что жадный или нет, а надо, чтоб мужик был настоящий!

— А, вот оно что! Значит, твой храпит всю ночь?

— Да нет, не всю ночь… Но и лишний раз тоже не обнимет…

— Вах, Тоты! А я здесь для чего?! — Он обнял ее за талию и притянул к себе.

Кичи-кел осторожно снял с ее головы курте, дотронулся до ее шеи. Тулуп свалился с его плеч. Он на мгновенье оставил Тоты, расстелил тулуп…

В это время послышался скрип двери в кибитке.

— Ой! Огултач! Ну все, мне конец! — жалобно вскрикнула Тоты и крепче прижалась к Кичи-келу.

Кичи-кел, не отпуская Тоты, приподнялся и поглядел за прутья загородки. Старуха шла прямо к сараю.

— Сюда идет? — еле слышно прошептала Тоты.

— Тише! Может, просто по нужде. — Он и сам сильно надеялся на это, и руки и колени его подрагивали от страха.

На их счастье, предположение Кичи оправдалось.

— Все, ушла, успокойся.

Тоты облегченно вздохнула и сама потянулась к Кичи-келу. Но он, сообразив, что женщина теперь его, не стал спешить.

— Послушай, Тоты, я подумал, а что бы я делал, если бы мне такая жена досталась?

— Почем я Знаю! А что бы ты мог делать?

— Ну, уж свой сарай я бы сразу снес.

— Подумаешь, сарай! Что, в поле места мало?

— Ну, тогда бы пришлось без головы тебя оставить.

— Да как бы ты узнал?

— Как узнал? Уж узнал бы, будь спокойна. Как это мужчина может не знать, что его жена делает!

— Да ни на волос бы не узнал.

— Все узнал бы.

— Ну как?

— Во-первых, я не бросал бы свою жену-красавицу, как твой муж, и не уезжал в Теджен на свадьбу.

— А, чепуха!.. Если женщина захочет, ты и знать не будешь, что в одной постели спят трое.

— Как это трое?

— Ну так, муж, жена и любовник…

— Я бы снял головы и жене и любовнику.

— Лучше не хвались, Кичиджан, а скажи спасибо аллаху, что он женщине немного стыда дал, а то она могла бы такое наделать!..

— Нет уж, пусть лучше не дает.

— Почему?

Кичи-кел улыбнулся в темноте.

— Потому что если так, то ты сейчас должна встать и уйти…

— Нет, миленький, я от тебя не уйду. А вот расскажу тебе старую историю. Один старик женился на молоденькой, а она была писаной красавицей. Молодые джигиты дня не могли прожить, чтобы не увидеть ее. И даже когда она уже была невестой, то и дело приставали к ней на улице, здоровались, говорили любезности. Старик, женившись, не доверял ей, не отпускал от себя и даже в поле брал с собой. Сам пахал землю, а жена тут же собирала курек, разводила огонь и кипятила чай. Но отчаянные джигиты и тут не растерялись. Пока старый муж доплетался на своем быке до края поля, они уже успевали нацеловаться с красавицей. В конце концов старику надоело это, и он заказал специальный сундук.

— Зачем сундук?

— А ты слушай. Он сажал свою жену в сундук и носил за спиной.