Ключ от твоего сердца

– Отпусти меня! – Вита отчаянно дёрнулась, пытаясь освободиться, взвизгнула истерично: – Отпусти! – Но тут же покачнулась от жёсткого толчка, врезалась спиной в стену, ударилась затылком.

Мэт шагнул следом, навалился, вдавил в холодный кирпич, накрыл ладонью рот, посмотрел удивлённо широко распахнутыми глазами.

– Не надо, малыш, не делай так, – произнёс наставительно и терпеливо, словно объяснял маленькой и неразумной. – Не кричи. Я ведь тебя не обижу. Ты сама знаешь, что не обижу. – Страдальчески изогнул брови, признался, ожидая сочувствия: – Я ведь не хотел так. Хотел по-хорошему. Но ты меня избегаешь, не желаешь ни видеть, ни слышать. Ещё и с каким-то ублюдком связалась. И что мне оставалось делать? Вот скажи! Что мне оставалось делать?!

Он говорил всё громче и экспрессивнее, но Вита всё равно его почти не слышала – уши словно забило ватой, а в сознании царила гулкая пустота. И даже его ладонь на своём лице она почти не чувствовала, и жёсткий холод кирпича под затылком и лопатками тоже не чувствовала. Только ощущала, как её накрывали безысходность и апатия, гасили последние эмоции, выстужали, превращали в куклу, безразличную и безгласную.

– Видишь, ты и сама не знаешь, – так и не дождавшись ответа, заключил Мэт, потянулся к дверной ручке, нажал на неё, открыл дверь, подтолкнул Виту к образовавшемуся проёму, по-прежнему что-то говоря.

Она послушно переступила через порог, отметив на автомате, как щёлкнул за спиной запираемый замок, как звякнул вынутый из него ключ. Потом так же послушно поднялась на второй этаж, опустилась в кресло, когда Мэт указал на него и предложил:

– Вот, садись.

Сам он несколько секунд стоял перед ней, а потом тоже опустился, присел на корточки, обнял её колени, попытался поймать взгляд.

– Посмотри на меня, – попросил вкрадчиво. – Посмотри на меня, малыш. И послушай. Нам же было хорошо вдвоём. Помнишь? Очень хорошо. И ты ведь тоже меня любишь, – заявил без тени сомнений, – а сейчас просто делаешь вид, что нет. Но я ведь всё понимаю. Действительно всё понимаю. Ты обиделась, вот и пытаешься мне отомстить. Но это глупо. Не надо. Больше не надо. Я ведь тебе сто раз уже обещал. Всё будет по-твоему, как ты скажешь. Я всё для тебя сделаю. Просто переезжай ко мне. А я сам заберу твои вещи у твоих родителей. Завтра утром. Хорошо? А пока побудем здесь. Тут никого нет кроме нас. Тебе больше не нужно притворяться. Ты ведь согласна? – Мэт заискивающе посмотрел снизу-вверх. – Правда согласна?

Но Вита, даже если захотела бы, не смогла ответить – у неё по-прежнему не получалось до конца осознать всё то, что он говорил. И в горле давно пересохло, а навечно застрявший там острый комок мешал не только произнести хоть что-то, но даже дышать по-нормальному.

Мэт распрямился, не спуская с неё глаз, озадаченный её безучастностью и молчанием, обиженно позвал:

– Малыш! – Коснулся щеки, провёл по ней пальцами, нарочно задев губы, будто проверяя, шевелятся ли они. – Ты… почему молчишь? – Но опять не услышав ни слова, уже не просто спросил, а, судорожно втянув воздух и округлив глаза, почти выкрикнул: – Почему молчишь? Опять не хочешь со мной разговаривать? – Вцепился в волосы, намотал на кулак, дёрнул, чтобы голова запрокинулась, и всё-таки поймал взгляд. Навис, произнёс с расстановкой, угрожающе-назидательно: – Не смей! Сейчас я тебя прощаю, но никогда больше, малыш… Слышишь? Никогда больше не смей со мной так.

Глава 31

Родители сказали, что на все выходные собираются на дачу, и что нечего ребёнку торчать всё время в городе, поэтому они забирают Антошку с собой. А Сева… Сева в это время может делать всё, что пожелает.

Неужели как-то узнали? Антошка проболтался? Или Татьяна Александровна?

Хотя они и раньше нередко забирали внука на праздники, на выходные, если куда-нибудь уезжали отдохнуть, но в этот раз мамины интонации показались Севе какими-то слишком многозначительными и особенными. Но, возможно, и правда показались. Потому что он сразу подумал о Вите и о том, что ему даже не придётся размышлять над планами, как провести свободное время. И с кем. Очевидно же.

Правда ей он пока не сказал, только, что встретятся, как обычно. Хотел сделать сюрприз – заехать вечером пятницы и вот тогда уже выложить всё: про целых два дня до самого вечера воскресенья, которые они смогут провести вдвоём, исключительно вдвоём. Но… получилось, что его самого ожидал сюрприз. Ещё какой сюрприз! Гораздо более значимый и неожиданный.

Обогнув угол дома и въехав в знакомый двор, Сева остановил машину. Место возле нужного подъезда уже было занято большим чёрным внедорожником. Но дело даже не в этом – не проблема же встать чуть поодаль – а в том, что Вита тоже была уже занята другим. А ведь называла его бывшим, уверяла, что видеть больше не желает. Однако сейчас-то стояла рядом, разговаривала, но слишком далеко, чтобы чётко разобрать слова, и, видимо, собиралась куда-то с ним ехать.

И как это понимать?

Выражения на лицах тоже толком не рассмотреть, слишком темно, но происходящее необъяснимо напрягало. Что-то в нём не так.

Хотя ясно, что.