Ключ от вечности

Доктор с удовольствием бросится изучать такое уникальное психическое явление, вцепится в нее, как клещ, и никуда не отпустит. Возможно, он хороший врач и искренне хочет помочь, но Надежда явно не его случай.

Стало быть, нужно во всем разобраться самой. Но как это сделать, когда в голове полная путаница? «А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли…» Тьфу ты, от доктора Айболита стихами заразилась!

Соседки принесли Надежде стакан компота. Компот был вкусный, из свежих яблок. Оказалось, повариха Лида приносит яблоки из своего сада, у нее их каждую осень родится ужасающее количество. Яблочки мелкие, кисловатые, потому что яблони старые, но пилить их жалко. Самой ни в жизнь столько не съесть, вот она и варит компоты. А еще выращивает грядку зелени и добавляет в суп, оттого супы у нее очень вкусные, зря Надежда отказалась.

Подивившись простым патриархальным нравам, царившим в этой больнице, Надежда Николаевна вытянулась на кровати и задремала. И увидела сон.

Во сне она разговаривала с мужем, точнее, разговаривал он – тихим, извиняющимся голосом говорил что-то, собирая в портфель какие-то бумаги. А Надежда сердито молчала, потому что была мужем очень недовольна. А вот в чем он провинился, она не помнила.

Как это часто бывает во сне, смешалось все. С одной стороны, она вроде бы находилась в своей квартире, то есть знала эту комнату как кабинет мужа – вот его письменный стол, и бумаги, как всегда аккуратно, сложены на краю (муж – человек очень аккуратный, во всем любит порядок), на столе – компьютер, и новое кожаное кресло, которое купили совсем недавно, а паршивец Бейсик умудрился уже порвать сиденье, муж все ему разрешает.

С другой стороны, Надежда смотрела на все как будто со стороны, как будто в зале кинотеатра. И осознала вдруг, как хорошо, что она сердита на мужа, можно с ним не разговаривать, потому что она даже не помнит, как же его зовут.

От этой мысли Надежда проснулась. Тишину в палате нарушал только храп Марии Ивановны, который полностью заглушал тихое сопенье Веры. Надежда полежала немного, подышала глубоко, чтобы успокоиться. Что же это с ней происходит? Не помнить имени собственного мужа – это и вправду серьезно! Ладно, не будем терять голову, хотя, кажется, именно это с ней и произошло. Предположим, ее с кем-то перепутали. Точнее, не с кем-то, а известно с кем – с Ириной Павловной Муравьевой, той, чей паспорт находился у Надежды в сумке.

Но как он там оказался? А, все ясно, ее сумку приняли за Надеждину. Но тогда эта женщина должна была ехать в том же автобусе, что и Надежда. Хотя еще неясно, что сама Надежда там делала.

Господи, надо выяснить точно у врачей, что за автобус был, в город он ехал или в обратную сторону. И какого черта Надежде там понадобилось?

После сна в голове не то чтобы прояснилось, но исчезла тупая ноющая боль в правом виске. Странно, мимоходом подумала Надежда, синяк – слева, а болит правый висок. И вспоминая мужа из своего сна, она увидела, что, убирая в портфель бумаги, последним он взял билет на самолет. Точнее, электронный билет, то есть на обычном листке было отпечатано все, что нужно: время вылета и место прилета. И сейчас Надежда воочию увидела край листка, а на нем надпись: «Ирк…» Иркутск?

Ну точно, муж улетел в Иркутск. Судя по тому, как он собирал деловые бумаги в портфель, улетел явно по делу. В командировку, значит. Но вот отчего Надежда была этим фактом так недовольна?.. Полный провал в памяти. И даже имя мужа не вспомнить. Фамилия, наверное, такая же, как у нее, Лебедев, а вот дальше…

Тут на нее снова напал сон. Очевидно, в капельницу добавляли какое-то успокоительное.

После тихого часа в палату заглянула медсестра Света.

– Муравьева, к вам посетители!

– Посетители? – удивленно переспросила Надежда. – Какие посетители?

– А я знаю? – отмахнулась Светка и убежала.

Вера деликатно вышла, Мария Ивановна отвернулась к стене, она вообще много спала.

Первой мыслью Надежды было, что это муж. Нашел ее и приехал, чтобы забрать из больницы. Она забеспокоилась, что ужасно выглядит и муж не должен увидеть ее такой. Схватила с тумбочки зеркало, посмотрела в него и еще больше расстроилась – синяк на левой скуле увеличился в размерах и начал желтеть, волосы свалялись и стали похожи на паклю… Нет, в таком ужасном виде она не может показаться мужу!

Но тут на смену первой мысли пришла вторая.

Надежда поняла, что муж сейчас находится далеко, на другом конце страны, в этом своем Иркутске, и не мог внезапно сорваться и примчаться в эту захолустную больницу. А самое главное – у него и причин для этого не было, поскольку она лежит здесь под чужим именем. И муж понятия не имеет, что с ней.

Но тогда…

В ее больную голову пришла третья мысль, и была она, как ни странно, довольно здравой.